Время-судья

В доме было три комнаты. Я заглянула в каждую и убедилась: никого тут не держат. И огорчилась. А надо бы радоваться, ведь запросто сама могла стать пленницей. Здравый смысл советовал убираться отсюда поскорее, и я вернулась в кухню. На мгновение задержалась перед холодильником: два десятка магнитиков, украшавших дверь, и две фотографии. На одной Лапшин в компании девушки с длинными темными волосами. Она выглядела намного моложе его, голову положила ему на плечо и счастливо улыбалась. Он тоже сиял от радости, шрам на щеке был виден довольно отчетливо. На другой фотографии та же девушка, но одна. Волосы собраны в пучок на затылке, в больших глазах печаль. Это его подруга или все-таки дочь? Никакого внешнего сходства, но мы с папой тоже не похожи.

– Что вы здесь делаете? – услышала я и едва не подпрыгнула.

На верхней ступени лестницы стоял Лапшин. Должно быть, в армии его научили двигаться бесшумно: ни шагов, ни скрипа двери я не слышала.

– Как вы меня напугали, – пролепетала я.

– Что вы здесь делаете? – повторил он, а я подумала: Лапшин похож на пирата: длинные волосы, густые брови, угрюмое выражение физиономии, да еще этот шрам.

– Я пришла поговорить с вами, дверь оказалась открыта, и я вошла.

– Вот как. У меня нет привычки уходить из дома, не запирая дверь на радость всякому ворью.

– Дверь действительно была открыта, – пожала я плечами.

– В полиции об этом расскажете.

– В полиции? – растерялась я.

– А вы как думали, милая девушка? Вы вломились в мой дом.

– Бросьте. Я почти уверена: вы нарочно не заперли дверь. Заметили меня? Вы, кстати, не в разведке служили?

– Любопытно, – хмыкнул он. – Откуда у вас сведения, что я служил?

Теперь Лапшин стоял в полуметре от двери, привалившись к стене. Можно попробовать сбежать, воспользовавшись дверью, которая ведет на крыльцо. Замок на двери английский и откроется легко. Вот только успею ли я это сделать? Полиции я не очень-то боялась, в крайнем случае расскажу им правду. Хотя не хотелось бы, конечно. В этом случае отец тоже обо всем узнает, а я пока не собиралась посвящать его в происходящее. Надеюсь, Лапшин понимает: если я заговорю в полиции, вопросы непременно и к нему возникнут.

– Знающие люди сообщили, – наконец отве-тила я.

– Вот как. Вы что же, собираетесь меня нанять?

– Я собираюсь задать вопрос: зачем вам понадобился плащ моей матери?

Он с задумчивым видом потер подбородок.

– Вас как зовут, прекрасное дитя?

– А вы не знаете?

– Не припомню, чтобы нас знакомили.

– Анна Гришина. Теперь припоминаете?

– Нет.

Он отлепился от стены и решительно направился в мою сторону, я слегка попятилась, вышло испуганно.

– Мобильный, – протягивая руку, сказал он. Я малость замешкалась, а Лапшин рявкнул: – Мобильный!

Я торопливо отдала ему телефон, теряясь в догадках, что он собирается делать. В самом деле полицию вызывать? А почему с моего мобильного?

Между тем он уткнулся в мой айфон, сурово хмурясь, поднял голову и сказал:

– Берзинь. Знакомая фамилия. «Нюся+Леня=любовь до гроба». Очень интересно.

Этот мерзавец читает мои СМС. Я хотела выхватить у него мобильный, то есть попытаться, а он поднес его к уху, сказав с кривой усмешкой:

– Леня нам, пожалуй, подойдет.

Берзинь ответил сразу.

– Это не Нюся, – сказал Лапшин. – Это человек, в дом которого она вломилась. Что значит вломилась? Проникла в подвал, а потом на кухню. Нет, я не шучу. Я намерен сообщить об этом в полицию. Но кое-что смущает. Девушка не похожа на воровку, хотя иного объяснения ее появления в моем доме я не нахожу.

Я закатила глаза, демонстрируя отношение к его словам, и громко сказала, чтобы Берзинь слышал:

– Звоните в полицию, я буду только рада.

– Оттого для начала решил связаться с вами, – продолжил Лапшин. – Возможно, мы договоримся. У вас есть полчаса, надеюсь, вам хватит этого времени, чтобы добраться сюда. – Он назвал адрес и добавил: – Да, и прихватите штуку баксов.

– Да с какой стати? – возмутилась я, когда он дал отбой. – Верните мобильный, я сама полицию вызову.

Лапшин сунул мой телефон в карман джинсов и указал на стул.

– Сядь и помолчи. Если не хочешь получить телесные повреждения.

– Вам будет нелегко доказать, что вы нанесли их в целях самообороны.

– Заткнись, – отмахнулся он, усаживаясь за стол. – Для твоего дружка невелики деньги, а я смогу свести концы с концами. – Тут он препротивно усмехнулся и головой покачал.

– Может, расскажете, зачем вам плащ понадобился? Накину еще тысячу.

– Я даже не понимаю, о чем ты. Предупреждаю в последний раз: заткнись. Я могу сделать очень больно, при этом никаких следов на твоем прекрасном теле не останется. Хочешь попробовать?

Почему-то я ему поверила. И пробовать не захотела.