Время-судья

Дом Лапшина выглядел вполне прилично. Из белого кирпича, одноэтажный, под красной крышей из мелкой черепицы. Вокруг дома низкий деревянный заборчик, давно не крашенный. В палисаднике буйство ромашек, дорожка от калитки к крыльцу, когда-то выложенная плиткой, успела зарасти, окна не мешало бы помыть. Судя по всему, Лапшин жил один, и вопросы эстетики его совсем не волновали.

На мое счастье, почти напротив его дома находился магазин, а рядом – детская площадка. Дети ее в тот день игнорировали, а я сразу облюбовала скамейку под липой, откуда и собиралась вести наблюдение.

Примерно через полчаса стало ясно: занятие это увлекательным не назовешь. Я начала ерзать и томиться, потом задалась вполне здравым вопросом: как долго я собираюсь здесь сидеть? Лапшин может явиться к вечеру, а может и вообще не появиться.

И тут в конце улицы показалась машина. «Рено» серого цвета. Я вытянула шею и замерла. Так и есть, номера совпадали. Машина остановилась возле калитки, и из нее вышел мужчина в джинсах, кепке и темной ветровке с капюшоном. Взял с заднего сиденья рюкзак и направился к дому. Я успела сделать несколько фотографий, при увеличении разглядеть его физиономию можно, правда, шрам на щеке не заметен. Я позвонила Светлане Петровне и переслала фотографию. Через пять минут она перезвонила.

– Похож, Аня. Только боязно мне, держалась бы ты от него подальше, уж лучше отцу все рассказать. Погонит меня, старую дуру, так мне и надо.

Я заверила ее, что к менту, который ментом вовсе не был, приближаться не собираюсь. Лапшин вдруг появился на крыльце, закурил. Кепку снял, волосы у него оказались темно-русые, длинные, почти до плеч. Докурив, он бросил окурок под ноги и пошел к машине, поглядывая на часы. Жаль, что я на такси приехала, могла бы отправиться за ним, хотя вряд ли это удачная идея, учитывая, что он бывший военный.

Мобильный завибрировал, я с неудовольствием убедилась, что это опять звонит Берзинь, вернула мобильный в сумку и продолжила наблюдение. «Рено» промчался мимо и вскоре скрылся с глаз. Я подумала, возможно, Лапшин живет совсем в другом месте, а сюда приехал кого-то навестить. С чего я так решила, ответить не берусь, но чем больше об этом думала, тем скорее готова была поверить в свою догадку. Что, если именно здесь находится женщина, так похожая на мою мать?

Я в трех шагах от разгадки, стоит только перейти дорогу. А если в доме не женщина, которая изображала маму, а она сама? Бред, конечно, но иногда и не в такое поверишь. Почему бы не осмотреть дом, пока Лапшина нет? По крайней мере, можно попробовать.

Оглядевшись, я перешла дорогу и толкнула калитку. Уже поднявшись на крыльцо, запоздало подумала: что, если женщина тут в качестве пленницы? Вполне возможно, ее охраняют, чтоб не сбежала. Те самые типы, что пытались меня похитить.

Я попятилась от двери и вновь огляделась. Не станут же они нападать средь бела дня? Я орать начну. Помнится, в прошлый раз напали. Это было в подворотне, а сейчас я на крыльце дома, где живет Лапшин. Нужны ему неприятности?

Я решительно надавила кнопку звонка, но от двери держалась подальше, надеясь в случае опасности дать деру. Звонила я раз пять. В доме тишина. Сколько я ни прислушивалась, не уловила ни звука и так расхрабрилась, что дверь подергала. Само собой, она оказалась заперта. Я спустилась с крыльца, хотела заглянуть в окна, но они были высоко над землей, к тому же сквозь тюлевые шторы вряд ли что увидишь. Моя вылазка ничего не дала, и это здорово нервировало.

Тут я обратила внимание на тропинку, которая огибала дом, надумала посмотреть, что имеется с той стороны, и вскоре обнаружила дверь в подвал. Она была приоткрыта. Возможно, в теплое время ее вообще не закрывали, чтобы подвал проветрить. Вниз вели три ступеньки. Я осторожно заглянула в помещение. Слева свалены какие-то инструменты, справа пластиковые бочки, а напротив еще одна дверь, наполовину застекленная.

Замирая от ужаса, я быстро подошла к двери. За ней была лестница, тоже в три ступени, и, кажется, кухня. Со своего места я видела холодильник с магнитиками на дверце. Повернула дверную ручку, она легко подалась, и дверь открылась.

– Эй! – крикнула я, шагнув на первую ступеньку. – Здесь есть кто-нибудь?

Тишина. Мне очень хотелось развернуться и бежать. Но еще больше хотелось попасть в дом.

Еще два шага, и я оказалась в довольно просторной кухне. В мойке свалена грязная посуда, в углу на шкафу целый склад консервов, на обеденном столе пакеты из кафе, где продают еду навынос. Не сказать, что на кухне грязь, скорее беспорядок. Похоже на жилище одинокого мужчины, хотя далеко не все женщины приверженцы чистоты.