Время-судья

– Знакомьтесь, это Анна. Моя девушка, – глазом не моргнув, соврал он.

– Очень приятно, – едва взглянув на меня, кивнула тетка. – Проходите в дом.

Вслед за ней мы вошли в калитку и оказались в премилом дворике. Слева площадка для машины, а дальше буйство роз, шпалеры с диким виноградом, стол и стулья на металлических ножках и даже самовар, из трубы которого вился дымок.

– Можем в доме устроиться или лучше здесь? На свежем воздухе?

Берзинь согласно кивнул, нас усадили к самовару, хозяйка исчезла в доме и вскоре вернулась в сопровождении девицы лет двадцати пяти, такой же длинноносой. У обеих в руках были подносы. На столе появилось варенье, конфеты и даже пироги.

– Дочка моя, Любаша, – кивнув на девицу, сообщила Ирина Алексеевна.

Любаша скоренько удалилась с пустыми подносами, а Ирина стала разливать чай.

– Папа ваш – Александр Николаевич? – передавая Лео чашку, сладчайшим голосом спросила она.

– Да, – вроде бы насторожился Лео.

– Зять мой у него работает. У вас. Хорошев Юрий.

– Вот как… – Вряд ли Лео вспомнил Хорошева, но выдал лучшую из своих улыбок.

– Повышения ждет, – добавила она и вновь дернула носом.

– Об этом можете не беспокоиться, – сказал Берзинь, а я вздохнула с облегчением, уверенная в том, что хозяйка ничего от нас не утаит. Главное, чтобы от избытка энтузиазма лишнего не напридумывала.

Мы сделали по глотку чаю, и Берзинь заговорил:

– Нас очень интересует девушка, которая снимала у вас квартиру четыре года назад. Лопахина Анастасия.

– Так убили ее… – сказала Ирина.

– У нас есть повод считать, что ее убийство связано с другим преступлением. – Я испугалась, чего доброго, он начнет рассказывать про мою мать, но Берзинь продолжил: – Которое напрямую касается нашей фирмы. – При этих словах тетка замерла, а потом дважды кивнула. – Буду благодарен, если вы расскажете все, что вам известно об этой девушке.

– Да ничего мне не известно, – в крайней досаде молвила Ирина. – Знать бы, что такое дело, уж всю бы подноготную выведала. А так… заселилась девица… ни рыба ни мясо, говоря между нами. Деньги вперед отдала, ну я ее зря-то и не беспокоила. Позвоню, «все нормально?». И до свидания. Соседка за ней приглядывала, ну чтоб сборищ не было, пьянок-гулянок и прочего. Но девка тихая оказалась. Соседка не только что гостей, ее саму и то редко видела. Мне и в радость: проблем нет, деньги заплачены. Чего еще надо? А потом, бац!.. и пропала. Сразу и проблемы подоспели. Менты, прошу прощения, всю душу мне вымотали. Еще и налог пришлось платить на полученную прибыль. Уж такая прибыль, я вам скажу. Пенсии, на которую жить можно, от них не дождешься, а налог-то заплати…

К тому моменту я была уверена: мы зря тратим время. Ничегошеньки тетка не знает. Я выразительно взглянула на Берзиня, тот продолжал пить чай. Тетка сделала паузу, а он спросил:

– Девушка живет себе тихо, а потом ее раз – и убили. Неужто за все время ничего любопытного не произошло?

Он глянул исподлобья, и тетка начала ерзать. Надо сказать, смотреть он умел. Если его улыбка перед этим сулила зятю повышение, то взгляд скорее говорил о близких лишениях. Перемену Ирина вмиг уловила, оттого и ерзала.

– Кое-что, конечно, было, – нерешительно произнесла она. – Только вот… неприятности мне ни к чему, Леонид Александрович, а тут такое дело: убийство. Слава богу, что не в моей квартире, но все равно… в общем, следователю я ничего не рассказывала.

– И правильно. Но я не следователь.

– Ага, – кивнула Ирина. – Прихожу я однажды… квартиру проверить, жиличку беспокоить не собиралась, думаю, зайду к соседке да и спрошу что к чему. Ее квартира как раз напротив моей. И тут дверь открывается, и мне навстречу баба летит. Вся такая… на нервах. Меня даже не заметила.

– Эта женщина вышла из вашей квартиры? – уточнил Лео.

– Точно. Только не вышла, пробкой вылетела. Такой ее колотун бил, мама не горюй. Она вниз, и я за ней. Она во двор выскочила и принялась ходить туда-сюда. А я за ней наблюдаю, уж очень она нервничала, вот любопытство во мне и взыграло. Набегалась она вволю, видать, успокоилась. Села в машину и уехала.

– Что за машина? Номер не запомнили? – спросил Берзинь.