Время прощаться

Я в тысячный раз прокручивала в голове все шаги, как вдруг в наш домик, сжимая в руке записку, ворвался Гидеон. Он спросил, не видела ли я Грейс, и в его глазах я увидела мольбу: «Скажи, что видела!»

Записку Грейс написала от руки. Там говорилось, что к тому времени, когда Гидеон ее найдет, будет уже слишком поздно. Как я позже узнала, записка лежала в ванной на полочке. Гидеон обнаружил ее, когда проснулся. Она была прижата пирамидкой из камней, маленькой идеальной пирамидкой – наверное, такими же камнями Грейс набила себе карманы и опустилась на дно реки Коннектикут всего в паре километров от того места, где крепко спал ее муж.

Серенити

«Полтергейст» – одно из немецких словечек, таких как «Zeitgeist» – дух времени или «Schadenfreude» – злорадство, смысл которых все думают, что знают, но на самом деле не понимают их значения. Переводится «полтергейст» как «беспокойный гость», и это логично, потому что полтергейст – отчаянные хулиганы в мире паранормального. Они часто привязываются к девочкам-подросткам, которые занимаются оккультизмом, или к тем, у кого частые перепады настроения, – и первые, и вторые привлекают злую энергию. Я часто говорила своим клиентам, что полтергейст – это просто направленная злость. Такими «шумными гостями» часто становятся призраки обиженных женщин или мужчин, которых предали, то есть людей, которым так и не выпал шанс отомстить. И эта обида и раздражение проявляется в том, что они кусают и щиплют обитателей дома, хлопают дверями, стучат по шкафам. Или через комнату со свистом проносятся блюда, а ставни сами открываются и закрываются. В некоторых случаях они предпочитают какую-то одну шалость – внезапный ветер, который сдувает со стен картины, или огонь, вспыхивающий прямо на ковре.

Или наводнение.

Верджил вытирает глаза краем рубашки, пытается осмыслить происходящее.

– Значит, ты полагаешь, что нас из дома выгнало привидение?

– Полтергейст, – поправляю я. – Но не будем вдаваться в тонкости.

– И ты думаешь, что это Грейс?

– Это логичное объяснение. Она утопилась потому, что муж ей изменял. Если кто и захотел вернуться и стращать водным полтергейстом – это она.

Верджил кивает, размышляя над моими доводами.

– Похоже, Невви думает, что ее дочь до сих пор жива.

– Если быть точным, – замечаю я, – Невви сказала, что ее дочь скоро будет здесь. Она просто не уточнила, в каком образе.

– Если бы только я не был полностью вымотан бессонной ночью, мне трудно было бы заморочить голову, – признается Верджил. – Я привык к неоспоримым уликам.

Я хватаю его за край рубашки, выкручиваю ее.

– Да, – саркастически усмехаюсь я. – Похоже, этого доказательства тебе мало.

– Значит, Гидеон инсценировал смерть Невви, и она оказалась в Теннесси, в доме, который принадлежал ее дочери. – Он качает головой. – Но зачем?

На это у меня ответа не было. Но отвечать и не пришлось, потому что зазвонил телефон.

Я роюсь в сумочке и наконец нахожу его. Узнаю́ номер.

– Пожалуйста… – говорит Дженна. – Мне нужна помощь!

– Не гони! – в пятый раз просит Верджил.

Она сглатывает, но глаза покраснели от слез, из носа течет. Я ищу в сумочке бумажный платочек, но нахожу только тряпочку, чтобы протирать солнцезащитные очки. Предлагаю ее Дженне.

Куда ехать, она рассказывает как подросток: «Проезжаете «Уолмарт», так где-то налево. А потом «Уаффл-хаус». Точно помню, что за «Уаффл-хаус» мы повернули». Честно признаться, просто чудо, что нам вообще удалось ее найти. Когда мы приехали, Дженна пряталась за металлическим забором сервисной станции и мусорным баком – сидела там на дереве.

– Дженна, черт побери, ты где? – завопил Верджил, и только услышав его голос, она выглянула из густой листвы – маленькая луна в зеленом поле звездочек. Она начала осторожно спускаться с дерева, потеряла одну туфлю и упала Верджилу на руки.

– Держу, – заверил он.

– Я разыскала Гидеона, – высоким, срывающимся голосом говорит Дженна.

– Где?

– В заповеднике.

Она снова заливается слезами.

– Сначала я подумала, что он мог обидеть мою маму, – всхлипывает девочка, и я вижу, как Верджил крепче сжимает ее плечи.

– Он тебя обидел? – спрашивает Верджил. И я абсолютно уверена, что если бы Дженна ответила утвердительно, то он убил бы Гидеона голыми руками.

Она качает головой.

– Просто было… такое чувство.

– Хорошо, что ты послушалась своей интуиции, милая, – успокаиваю я.

– Но он сказал, что после того, как маму увезли в больницу, больше он ее не видел.

Верджил поджимает губы.

– Он мог соврать и глазом не моргнуть.

Глаза Дженны вновь наполняются слезами.

Я тут же вспоминаю Невви и гостиную, которая вдруг начала рыдать.

– Он сказал, что мама носила ребенка. Его ребенка.

– Знаю, мои экстрасенсорные способности уже не те, – бормочу я, – но такого я не ожидала.

Верджил отпускает Дженну и начинает расхаживать туда-сюда.

– Вот вам и мотив.

Он что-то бормочет, мысленно сравнивает. Я наблюдаю, как он загибает пальцы, качает головой, начинает сначала и наконец с мрачным лицом поворачивается к Дженне.

– Ты кое-что должна знать. Пока ты общалась в заповеднике с Гидеоном, мы с Серенити были у Невви Рул.