Время неба

Напряженно всматриваясь в черноту неосвещенных углов, допиваю очередную порцию мерзкого остывшего кофе и отправляю на печать готовый отчет. Отойдя подальше от датчика задымления, распахиваю фрамугу, прикуриваю и смачно затягиваюсь — в мозгах тут же воцаряется идеальный порядок.

Город внизу окутал надушенный теплый вечер, под розовыми фонарями россыпями конфетти бьются мотыльки, фиолетовое небо над домами расчерчено золотыми полосками облаков. По брусчатке прогуливаются влюбленные парочки и счастливые семьи — улыбающиеся мамы и гордые папы, держащие за руки вертлявых детей. Лавочки у ТРЦ оккупировала шумная молодежь, вероятно, среди них обретается и мой сумасшедший Ромео…

Покачнувшись, провожаю взглядом сорвавшийся с кончика сигареты пепел и трясу головой. Надеюсь, его попустило, он в объятиях своей девочки и не вспоминает обо мне.

Я не обижусь. Я тоже забуду сегодняшний разговор.

Юность — прекрасное время надежд, планов, бушующих чувств и странных решений, имеет свойство молча уходить, предавать, разбивать надежды.

Но предвкушение чего-то неведомого, неизбежного и фатального, возможного только в мае, все равно сводит мышцы и давит на горло.

Избавляюсь от окурка, закрываю раму и, с целью сокрытия следов преступления, разбрызгиваю в воздухе туалетную воду. С чувством выполненного долга кладу на стол Натали пронумерованный и прошнурованный отчет, гашу люминесцентные лампы под потолком, закрываю на ключ осиротевший офис…

По темной мраморной лестнице спускаюсь вниз и, поборовшись с массивной дверью холла, оказываюсь в сказке — кружевах черемух и сиреней, шуме моторов и воплях клаксонов, отголосках музыки и пьяных запахах цветения.

Что мне их корпоративы, когда впереди два дня отдыха. Завтра утром сяду в электричку и все выходные проведу возле мамы, верной собачкой внимая ее наставлениям и наущениям. Как бы мне ни хотелось ослушаться, я не могу — не оправдала возложенных надежд и все еще в некоторой степени завишу финансово. Да и нет у меня больше никого. Никого во всем белом свете.

Сворачиваю в поросший елями сквер, нашаривая в кармане зажигалку и верную пачку, но возня, мат и звуки глухих ударов заставляют остановиться и замереть.

— Где вес, придурок? Мы тебе пальцы переломаем. Гони бабло. Счетчик капает! — Люди в черных капюшонах ногами избивают скрючившегося на траве парня, но тот не сопротивляется, только прикрывает голову руками.

На скамейке я вижу расстегнутый рюкзак с белой анархией, а в поверженном парне узнаю… его. Кажется, он в полнейшем дерьме.

— Эй, что вы делаете! — Кричу, и они, как по команде, оборачиваются.

Тут же, как в концовке дурного кино, становятся явными и другие детали. Нападающие вовсе не его ровесники, а гораздо старше. Их четверо, а я одна. Мальчишка приподнимается на локтях и утирает рукавом кровь, а я судорожно соображаю, как его спасти. Как нам спастись.

— Иди мимо. Если не хочешь рядом прилечь! — огрызается огромный мордоворот. Мальчишка сплевывает, скользит по мне безмятежным взглядом и ухмыляется, но получает кулаком в живот и снова скрючивается. Меня мутит.

— Он вам должен? — умирая от страха, пищу чужим голосом: — Я отдам! Только, ребят… прошу вас, хватит!..

— Уйди, пожалуйста. Отвали. Чуваки, я вообще ее не знаю! — протестует мальчишка и снова ловит удар под дых.

В желудке взвивается тошнота.

— Я знаю его. Я все отдам. Дайте пару минут — добегу до банкомата…

Орки переглядываются, и, придя к какой-то ведомой только им молчаливой договоренности, кивают. Двое остаются на месте, а еще двое увязываются за мной, для скорости подталкивая в спину.

Ноги подкашиваются, выпитый кофе вот-вот извергнется изо рта и носа, в висках стучит. С надеждой смотрю на многочисленных прохожих — интереса наша троица не вызывает, но на людной площади хотя бы не случится убийство.

За музыкальным фонтаном зазывно сияет зеленая вывеска банка, дрожащей рукой вставляю в ячейку карту и ввожу пин-код.

— Сколько? — Оборачиваюсь на безучастных орков, и один из них, заглядывая в экран, сипит:

— А сколько у тебя там? Триста? Отдавай все, тогда и снимем долг с твоего утырка.

Кисло улыбаюсь, давлюсь слезами, набираю тройку и пять нулей.

Прощай, мечта. Не ждите меня, Мальдивы…

Но, может, это и есть тот самый шанс измениться и выйти из зоны комфорта?

***

10

10

В экстремальные ситуации с участием отморозков я не попадала лет десять — с момента, как перекрасила волосы с кислотно-розового в цивильный русый и сменила гардероб.

Орки, сверившись с чеком, рассовали наличку по карманам и отвалили, а меня все еще трясет. Досада, страх, омерзение накатывают волнами — словно я соприкоснулась с мерзкими сущностями из темного мира, и те забрали часть энергии и любви к жизни…

А вот гарантий, что парень больше не в опасности, мне никто не дал.

Слезы искажают картинку, кончики пальцев покалывает от паники.

Спешу обратно в сквер, но ватные ноги, как в кошмарном сне, не подчиняются командам мозга, путь занимает целую вечность, хотя в обычных обстоятельствах от банкомата до елок пара минут прогулочным шагом.