Время колоть лед

Теперь этот клип хранится в телефоне у Светы Бодровой. Она пересылает его мне. Я – Чулпан. Потом мы с Бодровой, с которой Чулпан меня познакомила, как несколько лет назад познакомила и с Бодровым, не выдерживаем и звоним в какую-то заснеженную гастрольную гостиницу: “Чулпашечка? Солнышко! Привет, как ты?” КАТЕРИНА ГОРДЕЕВА

ХАМАТОВА: Я так никогда и не смогла привыкнуть к тому, насколько Кушнерёв горит своей идеей, своей работой. Он каждый раз прямо с ног меня сбивал: “Представляешь, мы поставили суперавтоматы по поиску людей! Ты им делаешь запрос, на вокзалах буквально, и они – работают. Мы теперь будем про это снимать!” Или рассказывал историю, как кто-то кого-то каким-то немыслимым образом нашел. Или сообщал с важным видом, как будет переверстывать программу к новому сезону. Или о том, какие еще у него родились проекты. И это не прекращалось. “ВИД” под его руководством переехал на баржу – такой корабль-офис. И Серёжа оттуда не вылезал: постоянно работала горячая прямая линия, с помощью которой находились четыре человека в минуту. Четыре человека, которые как будто навсегда потеряли друг друга, вдруг – находились! Представляешь?! У меня это в голове не укладывалось. Когда Кушнерёв меня позвал вести “Жди меня”, я решила воспользоваться служебным положением и попросила его найти двух своих казанских учителей, которых потеряла, уехав в Москву. Вообрази, он нашел их за три минуты!

Но была еще одна удивительная штука, к которой я так и не смогла привыкнуть: Кушнерёв ведь – телевизионщик, но в нем не было ни капли этого отвратительного телевизионного цинизма.

ГОРДЕЕВА: Кушнерёв – бог телевидения. Такого, о котором я мечтала, где хотела бы работать. Оно все же было в нашей жизни: “Взгляд”, “Жди меня”, “Час Пик”, “Тема”, “Другая жизнь” и кушнерёвские “Невероятные истории про жизнь”. Всё это – то самое телевидение прямого действия. То, ради чего, собственно, телик и должен существовать. Он должен объединять людей.

Пока ты нас с Серёжей не познакомила, он был для меня далеким богом, работать с которым я и не рассчитывала. На встречу с ним я принесла идею передачи, где исполнялись бы мечты. Идея родилась после программы “Русские не сдаются”, которую я делала на НТВ: истории маленьких людей большой страны, которые на своем месте заняты своим делом и совершенно счастливы. Мне много после этой программы писали, часто о чем-то просили. Однажды написал военный пенсионер, моряк-подводник, который вынужден был переехать из родного Ленинграда куда-то в среднюю полосу России. И он по Питеру ужасно скучал. И просил меня привезти из командировки и прислать ему бутылку, наполненную питерским воздухом. Писала учительница французского из Кирова – она мечтала увидеть Париж. А одна девочка в нашей больнице, которая лечилась от лейкоза, мечтала увидеть своими глазами замок Диснея с заставок ее любимых мультфильмов. Но эта девочка не знала французского и боялась, что не найдет замок. Так я придумала программу, в которой учительница французского могла бы поехать вместе с девочкой в Париж и побывать во французском Диснейленде; моряк-подводник оказывался в своем любимом Питере; разлученные системой государственного милосердия влюбленные друг в друга пациенты дома престарелых получили бы возможность жить вместе, а жители двух деревень, вскладчину строившие мост через речку, чтобы ходить друг к другу, но из-за нехватки средств не сумевшие его достроить, обретали бы волшебного спонсора, чтобы завершить стройку. С этой идеей я и пришла к Кушнерёву. Он, едва поздоровавшись, замахал руками: “Сейчас, тихо, подожди минут десять, я закончу письмо”.

ХАМАТОВА: Точно! Он же всегда сам отвечал на письма телезрителей. Света Бодрова рассказывала, как однажды он заставил ее подробно отвечать одной телезрительнице, какую музыку она использовала в таком-то выпуске “Жди меня”. Светка вначале возмутилась, попробовала спорить, говорила, что ей есть чем заняться, но Серёжа настоял, и она написала подробный отчет. Он был уверен, что с телезрителями надо разговаривать.

ГОРДЕЕВА: В общем, он закончил письмо, выслушал меня внимательно. И говорит: “А что ты будешь делать, если кто-то загадает желание, которое ты не сможешь выполнить? У тебя в кармане, допустим, апельсин. А человек захочет яблоко. И что ты скажешь: нет, ешьте уж апельсин, мой хороший. Так?” Тут я как-то раскисла: мне казалось, что я придумала крутой проект, а вот сидит Кушнерёв и говорит, что я пытаюсь “продюсировать жизнь с помощью запрещенных приемов”. Но он меня усадил, налил коньяка, и мы всё перепридумали. И придумали целый горизонтальный документальный сериал, который бы объединял всю страну. Где люди бы выполняли желания друг друга, подставляли бы плечо, становились единым народом. А мы бы это снимали, участвуя в их жизни на равных. С пилотом этой программы я ходила на целых три федеральных канала.

ХАМАТОВА: Никто не взял?