Время испытаний

— Если наши короли о том узнают, ты никогда больше не будешь им другом, не войдёшь в их дом, не разделишь с ними вино и хлеб. Более того, твоя клятва будет нарушена, ведь оба мы, как и Каллахан, присягали на верную службу Артуру старшему до тех пор, пока существуют Соколы.

— Будь что будет! — отмахнулся Лисандр. — Я слишком устал ждать удобного случая. Может, такова моя судьба? Для чего-то же я появился на свет, хоть и не должен был? Мне не привыкать быть изгоем, но я хотя бы буду знать, что сделал это во имя великой цели.

— Я запрещаю тебе рисковать собой! — вскричала сестра. — Должен же быть другой способ.

— Тогда назови его. И я с радостью откажусь от своего плана.

Ничего не ответила Алисандра и больше не стала его отговаривать, вот только опять всё сделала по-своему…

Ещё до рождения новой луны король людей пал от её руки — не от руки Лисандра. Всё указывало, что это сделал Благой двор. Лишь в одном Алисандра допустила промашку: о её преступлении проведал принц Шон. Презрев и мольбы, и угрозы, он незамедлительно рассказал всё брату.

Представ перед королём, Алисандра призналась в содеянном. И хоть утверждала она, что Лисандр ничего не знал, ложь так сильно жгла её губы, что легко была обнаружена.

Брат и сестра предстали перед судом: тот, кто измыслил злодейство, и та, кто воплотила задуманное. Король-филид спел песню поношения клятвопреступнице. Несмываемые пятна позора украсили когда-то прекрасное лицо Алисандры. Она навеки потеряла возможность творить чары, а срок её жизни уменьшился и стал короток, как у смертных. Суровой была расплата.

Но тяжелее всего ей было узнать, что жертва оказалась напрасной. Подлая Медб, королева Благого двора, успела вдохнуть искру жизни в мёртвого короля, пока душа ещё не покинула тело. Взамен за услугу она мстительно потребовала, чтобы принц Шон отслужил ей сотню лет — и ни днём меньше. Наверняка негодяйке доставляло удовольствие думать, что принцу придётся биться на её стороне против своих же старых друзей, — война ведь и не думала заканчиваться.

Алисандра стойко сносила удары судьбы и лишь единожды смахнула слезу, поняв, что больше никогда не увидит милого её сердцу Шона: ведь через сто лет, когда закончится его служба, сама она будет давно в могиле.

Зато Лисандр легко отделался. Его магия осталась при нём — ведь своей клятвы он не нарушал. Но теперь Каллахан, как и Браннан, больше не желал видеть его и напутствовал так: