Времени нет

Крыша в форме баранки и звездный океан над ним. Огромного деревянного колеса, на котором они исполнили импровизированный концерт, уже не было, зато выросла сцена для выступления «Времени нет». Казалось, прошло не два дня, а несколько лет с тех пор, как Эдем в образе Олеся Крепкого зашел сюда в обществе двух ребят и самой прекрасной женщины в мире. Многие за всю жизнь не пережили того, что они пережили за тот короткий вечер.

Но сейчас у Эдема не было времени на ностальгию.

Будь я подрывником, куда бы заложил бомбу? — спрашивал он себя.

Вариантов было слишком много. Она может оказаться под любым сиденьем или под одной из опор крыши, которая после взрыва должна упасть на зрителей. Проверить это самостоятельно невозможно.

Или под вип-ложей. Без сомнения, президент должен наблюдать за концертом из вип-ложи. А значит именно под нее логично заложить бомбу. Президент опоздает или, в нарушение норм безопасности, сядет среди обычных зрителей и не пострадает. А СМИ потом представят это как покушение на главу государства.

Думай, велел себе Эдем, думай.

Операцией управляет Гарда. Он бы выбрал самый оптимальный сценарий. Неудачное покушение на президента, повлекшее смерть десятков людей, но не главы государства, тогда как сам глава подозрительно удачно оказался не на своем месте, — у этой картинки можно было сплотить конспирологов, но не избирателей.

Вероятно, Гарда решил, что лучший сценарий — максимально шокировать людей. Что тогда может быть?

Разрушение стадиона? Здесь уж наверняка понадобится знание основ архитектуры. Да и слишком опасно для президента, безразлично, в какой части стадиона это произойдет. Если будет разрушена вся конструкция, вип-ложа пострадает тоже.

Стена! — вдруг осенило Эдема. Сцена — идеальный вариант! Здесь не нужно специфических расчетов — сколько бы взрывчатки на ней не оказалось, погибшие однозначно будут. Конструкция стадиона от взрыва не пострадает, но количество жертв будет максимальным, учитывая плотность людей в фан-зоне. И произойдет это под десятками телекамер, в момент, когда внимание сотен тысяч зрителей будет приковано к артистам. Этот день навсегда будет вписан в историю страны черными чернилами.

А что президент? От первой волны паники его спасет вип-ложа. Достаточно будет не позволить охране себя вывести. А когда пыль уляжется, она спустится сюда и будет спасать пострадавших. Так страна получит своего героя.

Эдем ясно увидел президента Антоненко с носилками для раненых в руках, и внутри его все покрылось инеем.

Монтаж аппаратуры еще не завершился, но сама сцена уже была готова. Скелетовидный монстр с тремя огромными экранами вместо глаз ждал у края поля того момента, когда электричество заструит его жилами, прожекторы вспыхнут, поджаривая своим светом зрителей, а из пастей-колонок вырвется рев гитары.

Эдем переступил через хаотично разбросанные поблескивающие в лунном свете элементы конструкции и поднялся на сцену. Здесь завтра Олесь Мицный покажет, что его рано сбрасывать с музыкального Олимпа. И наверняка здесь прозвучит песня, созданная Эдемом. Его единственное музыкальное произведение.

На сцене четыре колонки. Если одно из них наполнить взрывчатым веществом, этого хватит. Эдем толкнул одну из них, а потом постучался по деревянному каркасу. Похоже, пустая. То же самое проделал и с другими. Пусто.

Если взрывчатка уже здесь, остается одно место — под сценой.

Нижний каркас был обит плотной желтой клеенкой. Эдем наклонился, чтобы приподнять ее, но обнаружил, что она крепко закреплена снизу. Сцену превратили в желтый короб, содержимое которого должно было оставаться скрытым от любознательных глаз.

Эдем обошел его по периметру, нажимая на натянутую клеенку палкой. Короб надежно держал оборону.

Правый край сцены оказался самым освещенным благодаря огням из возведенной рядом гостиницы. Отсюда и нужно заглядывать в внутренности короба. Но как?

Вдруг он вспомнил об обломке зеркала, который носил с собой весь день, и похлопал по карманам. Оказалось, заноза может понадобиться не только для связи с джином.

Эдем скинул куртку, чтобы не мешала движениям. Краем стекла осторожно, как хирург, рассек клеенку по вертикали. Потом сделал надрез внизу — вышел английский L — и приподнял уголок.

Но как бы он ни напрягал глаза, увидеть что-то под сценой было невозможно. Что ж, он попытается нащупать.

Эдем пролез в образовавшийся разрез и согнувшись двинулся вперед, размахивая перед собой палкой. Не прошел он и трех шагов, как палка застряла между стальными стойками, а сам Эдем больно ударился головой.

Оставив палку, он двинулся дальше, снова проклиная себя за то, что оставил мобильный телефон на крыше. Еще два шага — и болезненный удар в колено. Нет, надо как-то иначе…

Эдем вспомнил, что у него может быть и другой источник света, и вытащил перед собой обломок зеркала.

— Саатчи, — позвал. — Саатчи, явись, прошу тебя!

— Да я уже здесь, — послышался знакомый голос. — Услышал, что ты орудуешь обломком в не совсем понятных целях. Что здесь происходит?

Эдем глубоко вздохнул, прежде чем попросить.