Враждебный портной

— Эти еще хуже, — вроде как даже обрадовался идиотскому вопросу Р.Т., — не сами — in that number, а... — обернулся на заднее сиденье — не затаился ли там немец? — ...самого Gott{11} загнали в свой фашистский строй. Что там было выбито у них на солдатских пряжках? Gott mit uns!{12} За это, — добавил после паузы, — и получили пряжкой по харе!

— А на пряжках люфтваффе, — вспомнил Каргин (об этом ему поведал много лет назад одноклассник по фамилии Гогот, ходивший в джинсах, заправленных в высокие шнурованные сапоги, и носивший во внутреннем кармане германский железный крест как талисман), — «Gott mit uns!» не выбивали.

— Еще бы, — усмехнулся Р.Т. — Gott бы в небесах такого не потерпел. В небесах он вообще, — понизил голос, — значительно строже, чем на земле. Особенно к летающим на самолетах грешникам.

— Значит, нам на Запад никак? — вздохнул Каргин.

— Никак, — подтвердил Р.Т. — Нам вообще пока дико везет, что англосаксы периодически опускают германцев, а не объединяются с ними в едином порыве нас уничтожить. Но все, — добавил мрачно, — к этому идет. Знаешь, как звучит на русском их лозунг «God bless America»?{13}

— Как?

— Гад влез в Америку! — объявил Р.Т. — Через эту пропасть не перепрыгнуть. Мы верим в разных богов.

— Чей сильнее? — спросил Каргин.

— Не знаю, — нахмурился Р.Т., — у человечества пока нет ответа на этот вопрос.

— У человечества нет, а у нашей православной церкви есть! — возвысил голос Каргин, поймав взглядом мелькнувший и мгновенно спрятавшийся между домами золотой купол. «У меня тоже есть!» — хотел добавить он, но не успел.

«Ягуар» круто свернул на платную парковку у Киевского вокзала.

— Опаздываем на поезд? — выбрался из машины Каргин.

— Нам в метро, — помахал кому-то рукой Р.Т.

На залитой солнцем площади перед спуском в метро между тем происходили какие-то приготовления. Из подкатившего фургона выскочили обнаженные до пояса загорелые молодцы в шароварах и туфлях с загнутыми носами. Каргин решил, что намечается цирковое представление. В последнее время в Москве их часто устраивали — в парках, на бульварах и даже во дворах на детских площадках. Клоуны там были разные, но почему-то все — кто походкой, кто лицом, а кто голосом или еще чем-то неуловимым — удивительно напоминали президента. Недавно Каргин самолично отогнал от «Главодежды» незваных циркачей, затеявших двусмысленные акробатические упражнения на расстеленном красном ковре с надписью «Конституция Российской Федерации».

«Ладно, ладно, сейчас уедем, — недовольно отозвался на угрозу Каргина вызвать полицию самый наглый акробат, в обтягивающих трико и в карикатурной короне на лысоватой голове. — Но почему? Вот же его машина!» — кивнул в сторону серебристого “ягуара” Романа Трусы.

«Ну и что?» — гневно спросил Каргин.

«Так ведь это же... — пожал плечами неприличный прыгун, — его проект. Он платит. Не веришь — спроси, когда увидишь».

Каргин спросил. Р.Т. и не подумал отпираться.

«Пусть лучше людей веселят нищие фокусники возле дома, — сказал он, — чем они потащатся на майданы протестовать против фокусников-­миллиардеров».

Тем временем загорелые молодцы в шароварах извлекли из фургона что-то вроде открытых носилок, или паланкина, водрузили это позорное наследие рабовладельческого прошлого на плечи и со всех ног устремились к серебристому «ягуару». Добежав, опустились на колени. Роман Трусы с удобством расположился в паланкине, небрежно сунув под спину дворцового вида подушку.

— Поехали! — видимо, вспомнив первого космонавта Юрия Гагарина, махнул белым платком.

Молодцы легко подняли паланкин, мерной поступью (видать, имелся опыт) двинулись к метро.

— Ты — рядом, — велел Каргину Р.Т.

Чтобы идти вровень с величественно раскинувшимся в паланкине Р.Т., Каргину пришлось ускорить шаг. В темном служебном костюме и при галстуке, он, должно быть, напоминал ворону, прыгающую возле плывущего сквозь воздуха белоснежного царь­-лебедя. А еще Каргин припомнил, что именно так — на ходу, вороньим подскоком — дозволялось общаться клиенту с перемещающимся в пространстве патроном в Древнем Риме. По тому, с какой готовностью расступались перед носилками граждане, можно было предположить, что в клиентах у Романа Трусы вся Россия.

ВсяРоссиявтрусахуРомана...

Каргин было протянул руку, чтобы ухватиться за паланкин, но тут же и одернул, ошпаренный страшным взглядом носильщика.

Гдецветущаягнильбезобмана...