Врата. За синим горизонтом событий

– Ха! Всего лишь истощение. Все будет в порядке…

– …премия в десять миллионов и затем проценты!

Клара взяла Луизу за локоть и потащила вперед. Я пошел за ними.

– Знает ли кто-нибудь, чей это корабль? – спросила она, и кто-то сзади живо откликнулся:

– А что они нашли?

– Артефакты. Новые, это все, что я знаю.

– Но ведь корабль пятиместный? – спросила Клара.

Эрейра кивнул, потом посмотрел вниз шахты.

– Хорошо, – сказал он, – а теперь отступите, друзья. Кого-то несут.

Мы больше сделали вид, что отступили, и подвинулись на какой-нибудь сантиметр. Но это было и не важно. Процессия уже поднималась на наш уровень. Вначале появилась какая-то важная шишка из Корпорации, имени я не помню, затем китайский охранник, потом кто-то в пижаме Терминальной больницы. Этот цеплялся за кабель, чтобы не упасть. Лицо его было мне знакомо, но имени я не знал. Я видел его на одной из прощальных вечеринок, а может, и на нескольких. Это был пожилой чернокожий человек, который два или три раза безуспешно летал в экспедиции. Глаза у него были широко раскрыты, плечи развернуты, но выглядел он бесконечно усталым.

Чернокожий неудачник удивленно взглянул на толпу у шахты и потом исчез из виду.

Я посмотрел в сторону и увидел, что Луиза тихо плачет, глаза ее были закрыты. Клара обнимала ее. В толпе я умудрился поближе подобраться к Кларе и вопросительно посмотрел на нее.

– Пятиместный, – негромко произнесла она. – А ее дочь в трехместном.

Я знал, что Луиза слышит это, поэтому потрепал ее по руке.

– Мне жаль, Луиза. – Тут расчистилось пространство у края ствола, и я посмотрел вниз. Я мельком заметил, как выглядит то, что стоит десять или двадцать миллионов. Множество шестиугольных ящиков из металла хичи, каждый не более полуметра в длину и чуть меньше в высоту. Тут Френси Эрейра начал меня уговаривать:

– Давай, Боб, отойди.

Я отошел, и в это время поднялся еще один старатель в больничной пижаме. Это была женщина. Она прошла мимо, не видя меня, глаза у нее были закрыты. Но я ее разглядел. Это была Шери.

21

– Я чувствую себя глупо, Зигфрид, – осматриваясь, говорю я.

– Я могу помочь вам чувствовать себя комфортнее?

– Умри на месте! – Он опять переделал весь кабинет на манер детского сада, бога ради. Но хуже всего сам Зигфрид. На этот раз он пытается подобраться ко мне как суррогат матери. Он расположился рядом со мной на кушетке – большая кукла ростом с человека, теплая, мягкая, из чего-то вроде махровой шелковой ткани, из которой шьют дорогие купальные полотенца. Потрогать приятно, но… – Не хочу, чтобы ты обращался со мной, как с ребенком, – возмущенно произношу я. Голос мой звучит глухо, потому что я прижимаюсь к этому полотенцу.

– Спокойнее, Робби. Все в порядке.

– К черту все!

Он замолкает, потом напоминает мне:

– Вы собирались рассказать мне свой сон.

– Йеч!

– Простите, Робби?

– Не хочу об этом даже вспоминать. Но все же, – быстро добавляю я, отводя рот от полотенца, – я мог бы сделать, что ты хочешь. Сон о Сильвии, вроде…

– Вроде чего, Робби?

– Ну, она не совсем была на себя похожа. Скорее это был кто-то постарше. Я много лет не вспоминал о Сильвии. Мы оба были детьми…

– Пожалуйста, продолжайте, Робби, – осторожно просит он немного погодя.

Я обнимаю его руками, удовлетворенно глядя на стену с изображениями цирковых животных и клоунов. Нисколько не похоже на мою комнату в детстве, но Зигфрид уже достаточно знает обо мне, и у меня нет причин говорить ему об этом.

– Сон, Робби?

– Мне снилось, что мы работаем на шахте. На самом деле это не была пищевая шахта. Физически, я бы сказал, это внутренность пятиместного корабля – одного из кораблей с Врат, понимаешь? Сильвия в каком-то туннеле, который уходит вдаль.

– Туннель уходит вдаль?

– Не толкай меня к примитивному символизму, Зигфрид. Я знаю о вагинальных образах и прочей перинатально-сексуальной символике. Когда я говорю «уходит», я просто хочу сказать, что туннель начинается там, где я стою, и продолжается в противоположную сторону от меня. – Я замолкаю и потом выговариваю самое трудное: – Туннель постепенно превращается в пещеру, и Сильвия оказывается пойманной.

Закончив пересказывать первую часть сна, я сажусь и сам же принимаюсь его комментировать.

– Самое необъяснимое в этом сне, – говорю я, – то, что подобное просто невозможно. Туннель сверлится, чтобы поместить в него заряд и подорвать сланец. Главное занятие шахтера – это вычерпывание сланца. Сильвия с этой частью работы не имела ничего общего.

– Мне кажется не важным, могло это или не могло случиться, Робби.

– Да, скорее всего ты прав. Итак, Сильвия оказалась в рухнувшем туннеле. Я видел, как шевелится груда сланца. Это был не настоящий сланец, а какое-то пушистое вещество, больше похожее на обрывки бумаги. У Сильвии была лопата, и она прорывала выход наружу. Мне показалось, что она выберется. Сильвия выкопала большую яму. Я ждал, когда она выберется… но она все не выходила.