Врата Царства

Если же правый глаз твой соблазняет тебя… (Матф. 5,29)

Ничто физическое само по себе не способно соблазнить нас: ведь «тело без духа мертво» (Иак. 2,26). Соблазняет мысль, желание, чувство: соблазн кроется исключительно в области душевной или духовной, но никак не в физической.

«Вырвать глаз» или «отсечь руку» — это предписание относится к душевному телу (иначе называемому эфирным).

Так, в Писании упомянуты «очи сердца» (Еф. 1,18) и «чресла ума» (I Пет. 1, 13)- «органы» не материального тела, но внутреннего человека…

Но если это так, то спрашивается: неужели человек (его душа, эфирное тело), войдя «с одной рукой, ногой или одним глазом» в Царство Божье, так навсегда и останется «увечным»? Неужто он будет навек лишен каких-либо своих способностей и свойств?

Разумеется, нет! В Царстве Божьем человек полностью исцеляется. Так, в Откровении Иоанна сказано:

…Ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. (Откр. 21, 4)

Значит, ни о какой «хромоте, слепоте, однорукости» речь уже идти не может…

Подводя итог сказанному, мы понимаем: «вырывание глаза, отсечение руки, ноги» — эти образы указывают не только на отмену определенных восприятий и действий, но и на ограничение своеволия, на удаление от греха…

Вернемся к вопросу о рае и аде. Где наиболее ясно говорится, что человек сохраняет все свойства разума и чувств за порогом физической жизни? Конечно, в Евангелии от Луки, в притче о богаче и Лазаре:

…Умер… богач, и похоронили его;

И в аде, будучи в муках, он поднял глаза свои, увидел вдали Авраама и Лазаря на лоне его (Лук. 16, 22–23)

Богач, которого похоронили, ощущает себя живым и страдающим; испытывая адские муки, он может, однако, направлять свою мысль, свое духовное зрение на иные области бытия. «Возведя очи» и увидев Лазаря на лоне Авраамовом, он обращает к праотцу свою речь, то есть сохраняет мыслительные способности и возможность выражать мысли в словесной форме…

Итак, что же такое ад? Как он выглядит? Детального описания, кроме приведенного нами, в Новом Завете нет. А вот у Исайи находим более обширное и подробное описание. Там ад именуется <шедл>, то есть «вопрошаемый», «неисследимый» — от глагола <шаалъ> — «спрашивать», «допытываться». Возможно, это древнееврейское название связано с тем, что в <шеоле> с умерших «спрашивается» за грехи, они несут наказание…

Исайя повествует о царе Вавилонском, низвержением в ад:

Ад преисподний пришел в движение ради тебя, чтобы встретить тебя при входе твоем; пробудил для тебя Рефаимов, всех вождей земли; поднял всех царей языческих с престолов их. (Ис. 14, 9)

Итак, ад способен «приходить в движение»! Жители его бывают возмущены, встревожены — неравнодушны к появлению нового обитателя преисподней. Встречают его все, включая прежних языческих царей, которые томятся там с давних пор:

Все они будут говорить тебе: и ты сделался бессильным, как мы! и ты стал подобен нам!

В преисподнюю низвержена гордыня твоя со всем шумом твоим; под тобою подстилается червь, и черви — покров твой. (Ис. 14, 10–11)

Здесь впервые упоминаются черви, которые мучают грешника в аду. Два основных признака преисподней, согласно Евангелию, — это черви и пламя огненное. У Марка образно, хотя и лаконично, описывается геенна — «огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает» (Марк. 9,43). В Книге Исайи есть такая картина: паломники, направляющиеся в восстановленный Иерусалим будущих времен, узрят мучения нечестивых.

И будут выходить и увидят трупы людей, отступивших от Меня: Ибо червь их не умрет, и огонь их не угаснет; и будут они мерзостью для всякой плоти. (Ис. 66, 24)

Здесь сказано — увидят «трупы», но «трупы» эти терзаемы огнем и червями. При этом сами черви не сгорают, что в физическом мире невозможно, как и постоянное «горение» самих нечестивцев. Значит, имеются в виду не мертвые тела в буквальном смысле! Мы снова встречаем тут особый подход Писания к разделению людей на «живых» и «мертвых». Ведь мертвым, как мы помним, можно быть не только в буквальном, но в духовном смысле. Как сказано в Откровении Иоанна:

…Ты носишь имя, будто жив, но ты мертв.

…Покайся… (Откр. 3, 1–3)