Враг стрелка Шарпа

Скачущий перед колонной полковник вылетел из седла, и стрелок на площадке над воротами деловито буркнул: «Четыре!», скусывая следующий патрон.

У монастыря Патрик Харпер и семнадцать «зелёных курток» вели огонь по французам, но колонна продолжала двигаться к замку.

Вторя барабанам, генерал отстукивал ритм пальцами на крышке кожаного пенала. Головная часть колонны скрылась в пороховом дыме.

– Так-то, Александр. Как этому вашему Шарпу такая возможность «натаскать в поле» своих вшивых кузнечиков?

На холме Фредериксон, косясь на Пьера, в нетерпении скрёб пустую глазницу под повязкой:

– Ну же! Ну же!

Шарп набрал в лёгкие воздуха:

– Стрелки, назад!

Первую шеренгу колонны Шарп видел так же ясно, как и собственных людей. Видел молоденького солдатика с редкими смешными усиками на верхней губе, видел мушкеты, изготавливаемые для одиночного залпа, предваряющего штыковую.

– Ракетчики! – Шарп медлил.

Пятьдесят метров. Теперь уж ракеты не промажут. Французы подняли ружья, но Шарп упредил их:

– Огонь!

Пальники коснулись фитилей. Секунду ничего не происходило. Пули французов прорезали дым, но Шарп не обратил на них внимания. Гремел триумфальный клич неприятеля, и вдруг его заглушили поистине дьявольские свист и вой из траншеи.

Будто шаровые молнии немыслимой стремительности, ракеты срывались с лотков вперёд, рассыпая искры и дымя. Глазам французов предстало выползшее из-под земли в доли секунды широкое облако густого дыма, простёганное огнём. Они опомниться не успели, как смерть простёрла оттуда витые искряные щупальца, и ад сошёл на землю.

– Фузилёры! Огонь! Огонь!

Зрелище заворожило фузилёров. Их цепочка шатнулась назад, и Шарп рыком привёл их в чувство:

– Огонь, недоумки! Огонь, кому сказал!

Он подпустил французов очень уж близко, чёрт! Поднажми сейчас их первые ряды, и победа у лягушатников в кармане.

Второй пуск ракет был менее дружным, одни расчёты управлялись скорее, другие медленнее. Джилиленда, от возбуждения едва не выпрыгивавшего из штанов, не устраивала скорость ни тех, ни других:

– Что вы копаетесь?! Быстрей, милые! Быстрей, быстрей!

Пущенная ракета взмыла вверх и пробила низкие бескрайние облака. Озадачив французов в деревне.

– Что это за чертовщина? – генерал опустил взгляд обратно на колонну, однако, дым, проклятый дым, подсвечиваемый изнутри частыми вспышками, не давал рассмотреть, что там делается.

– Взрыв? – предположил Дюко.

К траншее из дымной пелены вышагнул очумевший пехотинец – француз. Полусумасшедший и опаленный, он бросился на ракетчиков, грозя штыком на мушкете. Стрелки, охраняющие подчинённых Джилиленда, дважды выстрелили. Француз повалился назад, прижав к земле только-только покинувшую установку ракету. Шипя и плюясь огнём, снаряд начал разворачиваться, но капрал в зелёной куртке хладнокровно подскочил к убитому и ударом ноги вышиб ракету вон. Она кашлянула искрами и скользнула вперёд.

Северной части колонны ракет не досталось. Они слышали вой, крики, гром разрывов картечных камер головок ракет, но продолжали натиск. Отличная цель для фузилёров роты Брукера:

– Огонь!

Залп, как бы слаб он ни был, заставил французов запнуться. Капитан Джилиленд пронёсся мимо Шарпа и бросил на землю пусковой лоток, прибив для верности каблуком. Два ракетчика споро оснастили желоб снарядом, секунда, и ракета рванулась вперёд.

Шарп прокричал на ухо капитану:

– Сколько у вас ещё станков, капитан?

– Четыре!

– Давайте их сюда!

Ракеты глубоко пронизывали тесные боевые порядки колонны и вязли в плоти. Тогда взрывалась головка, разнося в клочья всё вокруг. Из дыма, сверху, справа, слева французов настигала смерть. Их уши были забиты гулом, составленным из потустороннего визга, разрывов, шипения, криков гибнущих товарищей. Единственное, чего больше не было в этом шуме, – барабанов. И французы дрогнули.

Часть ракет взлетала над терзаемой ими колонной. Одна проложила дымный след у деревни и взорвалась севернее.

Дюко вспомнил вслух:

– Полковник Конгрив!

– Что? – повернулся к нему Дюбретон.

– Ракетная система Конгрива.

Генерал никак не мог оторваться от колонны:

– Они остановились. Они остановились!!!

Некоторые ракеты улетали в долину, парочка взорвалась поблиз монастыря, но прочие громили колонну. Фузилёры стреляли.

– Какие ракеты?! Какого чёрта здесь ракеты?

Барабаны молчали. Выли дьявольские устройства, унося жизни его бойцов, стенали обожжённые и переломанные, кричали умирающие. С минуты на минуту пока ещё стройные ряды тыльной части колонны обратятся в безумную, охваченную паникой толпу.

– Какого чёрта здесь какие-то ракеты, Александр?!

Дюбретон зло выплюнул горький вывод:

– Британцы знали, что мы придём.

Шарп драл глотку:

– Огонь! Огонь! Бейте ублюдков! Огонь!

Наука в войне. Ракеты срывались с желобов, скользили над травой, набирая скорость, поднимались на десяток сантиметров и врезались во врага на высоте колен, пробивая ряд за рядом, или взмывали выше, разрывая людей в куски. Французы побежали. Куда угодно, лишь бы подальше от адских воющих смертей, жалящих со всех сторон и убивающих, убивающих, убивающих.

– Огонь!