Враг стрелка Шарпа

– Не-е-ет! – исторгнутый десятками глоток вопль подхватило эхо в долине.

– Так, может, нам просто взять и победить?

– Да! Да! Да!

Адъютант Пьер, одиноко торчащий на холме, слышал тройной выкрик. Разгромленный батальон беспорядочно отступал к деревне, подстёгиваемый выстрелами стрелков из замка и обители, бежал прочь от кровавого ужаса у Врат Господа. Адъютант отворил крышку часов. Три минуты десятого. Семь минут заняла умно и хладнокровно спланированная бойня. Семь минут, в течение которых французский батальон потерял более двухсот человек убитыми и ранеными, но у деревни уже строился следующий батальон, а немецкие уланы горячили коней у подножия холма.

– Эй! Эй!

Адъютант не сразу сообразил, что зовут именно его. Полковник улан позвал опять:

– Эй!

– Мсье?

– Что у вас там?

– Да ничего, мсье. Тихо.

Несколько солдат разбитого полка вернулись за ранеными, но пули стрелков умерили их пыл. Французы возмущались, показывали, что у них нет оружия, но стрелки продолжали вести огонь. Солдаты вернулись. Дюбретон, слышавший разговор немца с адъютантом, подъехал к полковнику-улану:

– Осторожно, это ловушка.

Иного и быть не могло. Шарп командовал британцами. Дюбретон видел его во время атаки, восхищаясь и ненавидя одновременно. Тот, кто выпустил кишки целому батальону Императорской пехоты всего за семь минут, никогда бы не оставил сторожевую башню без присмотра.

Немец-полковник указал на адъютанта:

– Он же там?

– И британцы тоже.

Дюбретон вгляделся в заросли:

– Зовите его вниз.

– Ха! И потерять холм? У британцев могло просто людей не хватить на эту каменную рухлядь!

– Даже если бы у майора Шарпа было вдвое меньше солдат, половина их сидела бы на холме!

Немец повернулся к своему лейтенанту, обменялся с ним парой реплик на родном языке и ухмыльнулся Дюбретону.

– А это мы сейчас выясним. Дюжина моих удальцов поглазастей вашего художника от слова «худо».

– Вы впустую потеряете бойцов.

– Потеряю – отомщу. Марш!

Лейтенант повёл улан по одной из тропок, проложенных сквозь колючки. На фоне тёмной поросли ярко выделялись бело-красные вымпелы на концах уланских пик. Следом за немцами Дюбретон послал роту вольтижёров. Послал, спрашивая себя: так ли уж неправ немец? Возможно, Шарп решил не разбрасываться немногочисленными солдатами, тем более что башня находилась от замка дальше, чем занятая французами деревня.

Застрельщики, примкнув штыки, растворились в шипастых кустах. Шестьдесят человек разбежались по десятку тропинок. Уланы были почти у вершины холма.

Немец-полковник наблюдал, как стрелки отгоняют от раненых их товарищей:

– Вот же свиньи.

– Хотят, чтобы мы выбросили белый флаг. Выигрывают время.

Жёсткий противник майор Шарп.

Лейтенант-улан продрался через колючки и сказал адъютанту на ломаном французском:

– Поздравляю вас, мсье. Вы в одиночку захватили бугор.

Тот пожал плечами:

– Здесь никого не было.

– Сейчас проверим.

Фредериксон видел, как уланы медленно выбираются на вершину холма. Лошадиные копыта вязли в грунте, шипы царапали животных и их наездников. Не рота, конечно, но и на том спасибо.

– Огонь!

Грянули винтовки. Стрелков было раз в семь больше, чем улан. Кони с ржаньем падали, увлекая за собой всадников, и Фредериксон вскочил на ноги:

– За мной!

Один из улан чудом выжил. Он стоял, вертя головой, с пикой в руках. Фредериксон заговорил с ним по-немецки. Командира поддержали другие земляки, но улан упрямился. Фредериксон отбил саблей неловкий выпад пики, а сержант Росснер подбил соотечественника под колени и сел на него сверху, яростно костеря на родном для обоих наречии.

– Вперёд!

Фредериксон выбежал к башне, слыша сзади проклятия выдирающихся из кустов подчинённых. Пули вольтижёров плющились о камни старинной твердыни.

– Бей лягушатников!

Насчёт вольтижёров Фредериксон не волновался. И он, и его бойцы всю войну провели, сражаясь с французскими застрельщиками. Его лейтенанты сладят с ними. Сам он подошёл к глядящей на север пушке и выбросил гвоздь из затравочного отверстия. У хвостовика лафета валялся эскизный блокнот. Капитан поднял его, стряхнул землю с рисунка.

– Капитан?

Довольный фузилёр вывел из-за башни перепуганного французского адъютанта. Упертый между лопаток штык удерживал того от глупостей. Едва раздались выстрелы, француз нырнул в орудийный окоп, где его и нашёл красномундирник. У подножия башни было полным-полно вражеских солдат, а Пьеру хищно улыбалось самое жуткое существо, какое он только мог представить. Глаз у чудовища был один, вместо второго зиял рваный провал; сморщенная верхняя губа западала туда, где у обычных людей передние зубы верхней челюсти. Существо держало блокнот в руке. Ногти у него, как ни странно, были человеческими.

– Ваш?

– Oui, monsieur.

Устрашающего вида стрелок поводил по рисунку пальцем и перешёл на французский:

– Вы бывали в Лека-де-Бальо?

– Не довелось, мсье.

– Очень похожие дверные проёмы. Вам понравится. Ряд изящных стрельчатых окон над хорами и внизу. Строили, вероятно, тамплиеры, иначе как объяснить эти несвойственные местной архитектуре орнаменты.