Враг с планеты Земля

С ним, кстати, получилось весьма интересно. Когда он в последнем разговоре в баронстве упомянул, что уже проходил порталами, я, занятый мысленно рейдом на Шугаду, почему-то решил, что речь идёт о портале на Тарс, хотя на самом деле Борс там ещё не бывал, а «прыгал» из Княжества в МБВ и обратно. Те, кто, в отличие от него, поднимали свой индекс переходом во внешний мир и возвращались на Флору на космическом корабле, естественно, делились впечатлениями и переживаниями с соратниками. Говорили, в том числе, и о том, что запрет на проникновение через защитную дымку больше на них не действует.

Борсий предположил, что это правило распространяется на всех проходящих порталами. Я же по факту пропустил это мимо ушей, не вникнув и не проверив. Хвала небесам, что хоть распоряжение отдал ему правильное, приказав перепрыгнуть на Тарс через телепорт, а не дожидаться меня на Флоре, а после лететь со мной на орбиту на челноке.

И, тем не менее, без казусов не обошлось. Поскольку Борс уже был закреплён, его появление на имперской планете сразу же спровоцировало на ней барьерную анизотропию. Это едва не вызвало там настоящую панику. Уважаемые сибатуи, чей бизнес основывался на отношениях с другими системами, неожиданно обнаружили, что гиперсвязь вдруг перестала работать, а следом за ней резко прекратился поток направляющихся на Тарс звездолётов.

Конечно, во время войны такое уже происходило, но тогда, по причинам секретности, про анизотропию знали лишь посвящённые, а остальные считали, что это просто блокада со стороны ФСП и Лану. Сегодня, в условиях мирного времени, многих это просто шокировало. Причём, не только гражданских.

С ситуацией пришлось разбираться лично, сразу по возвращению с Шугаду. Благо, о реальных причинах подобной анизотропии я знал лучше кого бы то ни было.

Борсий попал под подозрение первым. И как потом выяснилось, не напрасно.

Сама же проблема решилась просто: забрали закреплённого флорианца на «Аврору», вывезли из звёздной системы в соседнюю, а через пару часов, убедившись, что анизотропия исчезла, вернули обратно, и на этом всё и закончилось. Серьёзных последствий удалось избежать. Быстро вспыхнувшие панические настроения так же быстро затихли, население успокоилось. Но осадок остался.

Единственным, кто реально обрадовался произошедшему, оказался инженер-майор Эрлих, начальник моей инженерно-научной группы. Как он потом рассказал, благодаря случившемуся, ему удалось получить новые совершенно бесценные сведения о природе явления. Даже не знаю, какие такие данные он там насобирал, когда мне, например, ничего нового не открылось, но пусть. Если человек увлечён, и его увлечение никому не мешает, пускай себе и дальше своими теориями занимается. Со временем, может, и пользу какую-нибудь принесёт. А если не принесёт, то и ладно, обойдёмся пока тем, что имеем…

Борсия по завершению «инцидента» я сразу направил проходить КМБ, только по специальной программе — максимально ускоренной и интенсивной. За полторы недели учёбы парень по виду потерял килограммов десять, но результат того стоил. «Выпускные экзамены» у него принимал я. Конечно, опыта тактических действий имперской армии новобранец не приобрёл, но теорию и практику применения энергетического оружия, групповых действий и десантирования он сдал на «отлично».

Впрочем, ничего удивительного. В реальных боевых действиях тайный поклонник миледи участвовал с самого первого дня моего баронства, так что по многим воинским дисциплинам мог дать немалую фору даже ветеранам-десантникам. С холодным оружием Борс тоже обращался неплохо, пусть и похуже бывших «честных убийц», но в то же время намного лучше имперских воинов. В итоге получился эдакий «универсальный солдат», умеющий практически всё и ничуть не зашоренный.

Единственное, что удручало — это его не самый высокий индекс барьерного сходства, без всякой возможности увеличения. После всех закреплений и переходов порталами он устаканился на шестнадцати и подниматься выше категорически не желал. У прочих бойцов (а им я вколол инъекции всем поголовно) ИБС теперь колебался в границах от восемнадцати до двадцати двух, так что мой «протеже» оказался в команде самым низкоиндексным-низкопрофильным. Тем не менее, отстранять его от будущей операции я не стал. Как показала схватка с саранчой и безликими возле святилища, уровень сопротивляемости ментальным воздействиям у него оказался существенно выше, чем у «одноиндексного» с ним Дидрича, а это, с моей точки зрения, стоило многого…