Враг невидим

Разбившись на пары, ученики радостно обстреливали друг друга, а Веттели смотрел и понимал: нет, не то! Для них происходящее — это развлечение, игра. Настоящую стрелу они не отведут, о пуле нечего и говорить. Помешает страх, которого сейчас нет. Они должны почувствовать страх и научиться справляться с ним, или хотя бы узнать, как это на самом деле бывает, иначе время можно считать потраченным впустую…

Рука привычно сжала рукоять метательного ножа — сам не помнил, как его прихватил, вроде бы не собирался. Странно.

— Мистер Фаунтлери, — позвал он…

Тот подскочил, оживлённый и весёлый — в кои-то веки удалось отличиться по-настоящему.

— Вы сегодня молодец, Ангус, работаете лучше всех, — похвалил Веттели, но было, наверное, в его голосе что-то, заставившее парня не обрадоваться ещё больше, а насторожиться. — Встаньте, пожалуйста, вон там, у перегородки.

— Зачем, сэр?

Веттели невольно рассмеялся: ну хоть бы раз в жизни этот человек исполнил приказ, не задавая лишних вопросов! Проще обучить его боевой магии, чем простому ответу «Слушаюсь, сэр».

— Затем, что пора вам переходить на новый уровень подготовки. Учебное «оружие» вы освоили, посмотрим, справитесь ли с боевым.

Фаунтлери побледнел.

— К… как — с боевым? По-настоящему?

— Да. Пулю вы пока, разумеется, не отведёте, попробуем метательный нож.

Вот оно! Веселья как не бывало. Напряжённая тишина воцарилась в зале. Бледные лица, большие глаза… ТАКОГО они не ждали.

— Вы готовы, Фаунтлери? Или боитесь? Имеете право отказаться, в обязательной программе этого нет. Ваше решение?

Миловидное лицо Ангуса застыло восковой маской, губы побелели.

— Да, сэр, — еле слышно выговорил он. — Я готов. Я попробую.

Он сделал три шага на негнущихся ногах и встал у стены. Веттели разместился напротив, нарочито медленно достал нож, стараясь, чтобы каждый из собравшихся хорошенько разглядел его смертоносное лезвие, демонстративно примерился для броска.

— Не надо! Пожалуйста! — панически вскрикнул один из невольных зрителей.

— Что значит — не надо? Неужели вы воображаете, будто противник в бою станет интересоваться, стоит ему в вас стрелять или вам этого почему-то не хочется? Прекратите разговоры, вы отвлекаете мистера Фаунтлери… Итак, Ангус, вы готовы? Помните главное: не шарахаться от ножа, а чувствовать приближение опасности и воздействовать на неё. Дёрнетесь не в ту сторону — и вам конец… Ну, всё, работаем!

В воздухе сверкнул металл.

Веттели даже в мыслях не держал целиться в ученика по-настоящему. Нож должен был ударить в деревянную стену в трёх дюймах левее уха Фаунтлери. А ударил в десяти. Всё-таки он его отвёл!

Отвёл, а потом бессильно сполз по стене, весь мокрый и дрожащий. По щекам потекли слёзы. Класс запоздало ахнул.

Вот тут уж лорд Анстетт не поскупился! Таких громких похвал незадачливый Ангус, пожалуй, за всю свою предыдущую жизнь ни разу не слышал! Неудивительно, что он так быстро оживился и расцвёл. И тут же нашёлся с десяток желающих его подвиг повторить. Выручил звонок — продолжение сурового эксперимента в планы Веттели пока не входило. Острых ощущений для первого раза и без того было достаточно.

…— А-а-а! Убили! У-би-или! — истошно донеслось с улицы.

Веттели пулей вылетел из постели, включил свет, подскочил к окну — и ничего не разглядел в предрассветной мгле. Часы показывали половину шестого.

Он растворил окно — ледяной вихрь тут же ворвался в него, разворошил бумаги на столе, свесился вниз через подоконник и увидел.

Тело лежало как раз напротив его окна, широко раскинув руки. На этот раз оно принадлежало не школьнику. Веттели видел этого человека всего пару-тройку раз, но сразу узнал его по плоскому лицу с маленьким вздёрнутым носиком, толстой шее и коротким ногам. Бедный Тобиас — так его звали. Парню не повезло с рождения: боги обделили его разумом. Не то, чтобы полностью, но в значительной степени, в народе о таких говорят: «полудурок». На вид ему было лет семнадцать-восемнадцать, на деле — возможно, больше, определить точнее мешало младенческое выражение малоподвижного, невыразительного лица.

Родителей у Тобиаса не было. Много лет назад мать оставила его в норренском приюте для идиотов, оттуда Тоби… нет, не сбежал — на такую инициативу он был просто не способен — убрёл по чьему-то недосмотру, оказался в Гринторпе, прибился к почтовому отделению и с тех пор неплохо справлялся с должностью рассыльного, а иногда даже почтальона подменял. Вот и сегодня при нём была почтовая сумка с жёлтым рожком, валялась рядом в снегу.

Над телом стояла кухонная прислуга в тёплой шали, переднике и белом чепце, это она голосила.