Враг на рейде

– О, это только разговоры, – с едва заметным акцентом – умильным французским сюсюканьем – улыбнулся капитан 2-го ранга и с деланой легкостью отмахнулся платком, которым протирал только что жирную шею. – Болтают-с всякое. Но я был вахтенным офицером в тот день и лично-с в 6.23 получил радио от командующего: «Заграждение введено».

– Народное мифотворчество… – резюмировал для кого-то, кого искал в янтарных глубинах фужера, поручик Лиманский. – Война уже породила столько легенд и мифов, что никакому Афанасьеву не собрать.

– Кто такой Афанасьев? Из контрразведки? – вполголоса переспросил Александр де Той, когда инженер-художник, увидев-таки кого-то сквозь призму шампанского, исчез так же внезапно, как и появился.

– Собиратель русских былин и сказок, – поморщился Алексей Иванович, словно от досадной помехи. – Насчет выключенного заграждения? – напомнил он. – Это наверно?

– Один мой кочегар приятельствует с гальванером минной станции… – интимным шепотом сообщил капитан де Той, на этот раз оглянувшись, склонившись над ломберным столиком и делая вид, что всецело поглощен изящной черепаховой инкрустацией. – Так вот-с, вчера я вынужден был его урезонить относительно сплетен, неуместных в военное время. «Что ж ты, шельма… – говорю. – Мало что сам на трибунал напрашиваешься, еще и товарищей за собой тащишь». Ведь он, скотина, и в самом деле-с…

– А именно? – поторопил Алексей Иванович пожилого капитана, боясь как бы тот по привычке не начал делиться своими карьерными страхами. Тому и впрямь 1-й ранг светил только по годам при условии безупречной службы. – А что именно говорил тот ваш кочегар?

Этак запросто расспросить о секретных военных сплетнях петербургский чиновник мог не только потому, что внушал доверие статусом «государева служки», но и потому, что капитан 2-го ранга Александр де Той перед ним откровенно заискивал.

Вообще-то его следовало бы называть Александр Алекзандр де Той, поскольку фамилия французских предков отличалась от имени только произношением: «Алекзандр». И в чем смысл был его исканий, оставалось для Алексея Ивановича загадкой. Может, мыслил себе по выходу в отставку найти должность по линии МГШ[13] в «отделе изучения иностранных флотов»? Как-никак почти иностранец. Вот и крутился подле чиновника иностранных дел.

Морская хроника

29 октября – 11 декабря. Постановка минного заграждения из тринадцати линий в районе Одесса – Очаков.

Заградители «Дунай» и «Бештау» под прикрытием канонерских лодок «Терец» и «Кубанец» выставили в этом районе 1668 мин.

Дача статского советника Иванова

…Летом это был бы обыкновенный прием для соседей по даче. Впрочем, и сейчас на террасе с голландскими рамами была почти та же публика – офицеры флота, не занятые боевым дежурством, преимущественно со старых, обреченных чуть ли не на брандвахту кораблей, как тот же броненосец «Илларион», – соседями Алексея Ивановича были сплошь севастопольцы. И то, дачный поселок на Корабельной стороне никак нельзя было назвать курортом. Не Ялта и не Евпатория даже. Хоть и своя первобытная прелесть была в бухточках, вгрызшихся в ржавую, пронизанную всеми ветрами степь…

– Кочегар… – не сразу очнулся Александр Алекзандр. – Да, кочегар. Он говорил вот что-с.

Капитан придал своему обрюзгшему, но скульптурно-бледному лицу выражение сенаторской важности.

– Дескать, приятель его собственноручно отмечал в журнале ряд замыканий на магистралях 12-й и 14-й минных групп…

– Значит, будь электрические цепи включены, «Гебен» несколько раз взлетел бы на воздух?

Капитан де Той вздрогнул от неожиданности.

Не такая старая, но желчная физиономия Жоржа Лиманского с резкими складками у рта выросла из-за его спины, как уже повелось, неожиданно. Словно с бестактностью идиота Жорж хотел уточнить подслушанное.

Впрочем, взгляд его прозрачно-голубых глаз был совершенно незаинтересованным. Тем не менее…

– Какая б вышла марина! Как «Взрыв корабля» Айвазовского. Знаете эту историю? Вот свезло старику, – забормотал инженер-художник то ли сам себе, то ли опять кому-то на донышке фужера. – Ради него был взорван устаревший 300-пушечный фрегат. Он, значит, с мольбертом и трубкой на Феодосийской набережной, а насупротив, в море, – ага! – Жорж чуть не расплескал остаток шампанского. – Виноват.

Он причмокнул губами, очевидно, подумывая: не долить ли? Но вдруг вспомнил:

– Но я слышал, минные заграждения были разомкнуты потому, что ожидалось возвращение «Прута»? – в водянистой голубизне глаз Жоржа, кажется, даже мелькнула искорка любопытства.

Глава 8 Версии и диверсии

Гибель «Прута». Официальная версия

Без комментария

Отсутствие минного заградителя «Прут», на борту которого находилось 750 вахтенных и глубинных мин, тогда как на всех прочих в совокупности их оставалось 800, было само по себе неоправданным ослаблением заградительных возможностей флота.