Враг моего врага (СИ)

И меня это в первый момент порадовало. Поскольку тварюшка как будто из кошмаров Лавкрафта выпрыгнула. Гроздья глаз на башке, явно самовыращенный панцирь на теле, как у броненосца, и множество многосуставных лапок спереди, которые не заканчивались ладонями, а продолжались и продолжались, уходя в воду. И все это, вместе с тем, из человека сделано — никакого хитина и сетчатых глаз, только отвратная бледная кожа. Омерзительное зрелище, хорошо, что его никто не видит.

Я проследил за траекторией движения тварюшки и похолодел. Оно двигалась примерно в середину колонны. Как раз туда, где сейчас находилась Адель с моим сыном.

— Сперат! — рявкнул я. И протянул руку. В неё тут же легка увесистая рукоять Крушителя. Я бы предпочел что-то, вроде топора. Побольше. Вот только ничего подходящего у Сперата нет… Хотя, нет, есть! — Сперат отдай свой топор, а сам доставай арбалет!

Он ловко поменял Крушитель на свой топор, не задавая лишних вопросом. Люди вокруг ахнули и стали показывать на меня пальцем. Я и сам заметил, что вокруг стало светлее. Лезвие топора, освобожденное от чехла, сияло как будто его топорищем в задницу высшему вампиру воткнули. Вероятно, это давало подсказку к природе твари, что сейчас приближается.

Мозг работал с жуткой скоростью, все вокруг как будто замедлилось. Едва пальцы сомкнулись на топоре Сперата я рванулся вперед, едва не сбивая с ног тех, кому не повезло быть задетым моим плечом. Кажется, я даже крикнул что-то, чтобы привлечь к себе внимание. Тварюшка навела на меня одну из гроздей из глаз, но курс не сменила. Надо было срочно остановить эту тварь!

— Арбалетчики! — заорал я.

Это был жест отчаяния. Они не видят опасность в темноте и ничего не успеют… И тут мозг, наконец, прострелила идея. Которая показалась мне в тот момент гениальной. Я, не останавливаясь, сорвал у рыцаря, мимо которого пробегал, лампу подземников с пояса. Хоть я и «пожелал», чтобы их экономили, на самом деле почти каждый, у кому эти лампы достались, их зажег. Света они давали не очень много, но удобно освещали дорогу под ногами. Сейчас это сыграло мне на руку.

Я метнул лампу в тварь, целясь прямо в глаза. Лампа полетела быстро, как мячик от удара ракетки чемпиона мира по теннису. Я взял слишком высоко — лампа преодолела все водное пространство, долетела до стены и разбилась, ударившись о камень у самой кромки воды. Масло разлилось по воде и вспыхнуло ярким, хоть и дымным, огнем. Из чего бы там подземники не делали этот состав, надо будет взять у них рецепт.

Звук разбившийся лампы заставил тварь слегка притормозить. Удивление на той породии на человеческое лицо, что у него было на голове, я не заметил, но часть глаз, из тех, что были на стебельках, посмотрела назад. А часть, на меня. Почти не глядя, я нащупал и метнул вторую лампу. В этот раз я сделал поправки. И попал прямо в морду твари. Лампа с каким-то неприличным чмоканьем проникла в гроздь глаз, разорвав по дороге парочку, а потом, судя по звуку, разбилась о тело чудища. Я увидел как в воду падают черепки и плещется масло. Вот только надеяться на то, что она загорится, как первая, не приходилось — как назло, во второй раз я взял лампу либо у экономного, либо у послушного пехотинца. И он не поджег в ней фитиль. А в запарке я не обратил на это внимание. Оглядевшись, я увидел человека с горящей лампой. Как назло, метров на десять позади меня. Я потянул к нему руку и двинулся назад. Но тот оказался сообразителен — сам сорвал лампу и бросил мне. В тусклом свете мелькнули перья и длинный нос. Грач. Надо будет его потом отметить. Легко поймав лампу, я развернулся и бросил лампу в третий раз.

На удивление ловко я бросаю эти шарообразные штуковины. И дело даже не в том, что я быстр, силен и умен. Нет, я все равно не пушка, а лампы не аэродинамичные пули, и летят по затейливой траектории. Просто я прямо чувствую, как нужно бросить, слегка подкрутив пальцами, чтобы попасть куда надо.

Третий раз я кинул уже с уверенностью, точно зная, что попаду твари в башку. И тут тварь мне напомнила, почему я не люблю конфликты. Из-за противодействия. Она резко остановилась и шарахнулась в сторону, избегая столкновения. И ей бы это удалось, лампа теперь явно летела мимо. Тварь подвела чрезмерная осторожность — она вскинула свои верхние конечности, оказавшиеся невероятно длинными. Сегментированные, отдаленно напоминающие многоножек, только без лапок, зато с хищными кривыми зубьями, настоящей бахромой идущими по краю. Не удивительно, что он опустил их в воду, держать такое на весу было насмешкой над всеми законами физики. И эта насмешка удалась — попытавшись закрыться от моего броска, тварь буквально сложила перед собой настоящую стену. И, вместо того чтобы пролететь мимо, лампа врезалась в неё. Разбилась. Огонь охватил сегменты конечностей, но не успел толком даже разгореться — тварь тут же опустила конечности в воду, смывая с себя горящее масло, оставляя его гореть безобидными островками в отдалении.