Враг моего отца (СИ)

Дима замечает меня. Откидывается на своем кресле, а я шлепаю босыми ногами по полу к нему.

— Почему не спишь? — интересуется, не спуская с меня глаз.

— Потому что мой муж покинул меня, — сонно бурчу, забираясь к нему на колени и утыкаясь лицом в изгиб его шеи. — Чем ты занимаешься?

— Не мог заснуть, поэтому решил разобрать почту, — нежно целует меня лоб. — Через неделю нас пригласили на благотворительный вечер.

— Хорошо, — выдыхаю, все также прижимаясь к нему, замолкаю на некоторое время, а потом решаю сказать. — Люблю тебя.

Чувствую, как на мгновение, Дима перестает дышать. Немного откидываюсь назад, чтобы посмотреть на него. Смотрит в ответ.

Я просто решила ему сказать о своих чувствах. Просто поняла, что не ответила ему взаимностью после его признания.

— Я поняла, что люблю тебя, когда на тебя напали, и я испугалась, что ты не вернешься, — решила, что тоже хочу ему признаться, когда случился этот момент. — Я просто поняла. Я люблю тебя, Дима.

Глава 20

— Аврора? — дверная ручка комнаты, в которой я раньше спала, дергается, но дверь заперта. — Ты готова? Открой мне.

— Еще пять минут, — ласково отвечаю Диме, заканчивая наносить макияж. — Я почти готова. Прояви терпение, и ты увидишь красоту.

— Аврора, — нетерпеливо тянет Дима, вызывая у меня улыбку. — Ты всегда красива. Особенно без одежды.

Теперь уже открыто смеюсь, но все же дверь не открываю.

Я закрылась в своей старой комнате, чтобы спокойно собраться на благотворительный вечер, и чтобы Дима не увидел мой внешний вид раньше времени.

Заканчиваю красить губы помадой темно-алого цвета, и осматриваю себя в большом напольном зеркале.

Мои волосы собраны в объемный пучок. Маленькие бриллиантовые серьги в ушах дополняют обручальное кольцо и браслет на руке, застегнутый поверх рукава.

Для вечера я выбрала черное платье в пол, облегающее тело, как перчатка, до середины бедра, а после идущее чуть свободнее, с вырезом лодочка и длинными рукавами. Черные туфли лодочки на шпильке помогают платью несильно волочиться по полу.

Забрасываю помаду в черный маленький клатч и направляюсь к двери.

Щелкаю замком и отворяю дверь, зная, что Дима все еще ожидает меня.

Стоит перед дверью, опирается руками на косяк, и смотрит в пол до тех пор, пока не видит, что дверь открывается.

Увидев меня, замирает всем телом, но не глазами. Его карие глаза проходятся по мне с самого низа и до макушки, затем возвращаются к глазам, а после скользят на губы.

— Этот цвет, — негромко выдыхает он, даже почти рычит. — Так и хочется впиться в твои губы и остаться дома.

Мягко смеюсь, наблюдая за тем, как он опускает руки и поправляет рубашку, жилет и пиджак своего прекрасно сидящего костюма «тройки».

— Ты прекрасна, Аврора, — он притягивает меня к себе за талию, и оставляет нежный поцелуй на моем лбу.

— Спасибо, — счастливо выдыхаю, и заботливо поправляю его галстук.

Местом проведения благотворительного вечера было здание городского Музея. Было такое чувство, что здесь собрался весь бомонд нашего города.

Дима неторопливо ступал по многочисленным залам Музея вместе со мной, держа меня за руку. Тут и там в его адрес звучали приветствия, и он им всем отвечал.

— Похоже не на благотворительность, а на пафос, — тихо произнесла я, приблизившись к его уху, пока мы шли до банкетного зала.

— Богатые любят играть роли благотворителей, а иногда и Богов, — также негромко ответил мне Дима, кивая в очередной раз кому то в ответ на приветствие. — И делают они это с очень преувеличенным размахом. Всегда ненавидел посещать эти мероприятия. Скука и тоска. Но, теперь моя компания очень приятна и занимательна.

Обожала, когда мой муж улыбался так легко и беззаботно. И обожала, что причиной этой улыбки была я.

Наконец-то добравшись до банкетного зала, мы уселись за наш столик. В нашей компании оказались люди представительной внешности и уже «глубоко» возраста: владелец известной в городе типографии со своей женой (уже очень пожилые люди), и владелец крупной фармацевтической компании, также со своей супругой. Людьми они казались приятными, тактичными и незаносчивыми.

— Я отлучусь в уборную, — предупредила Диму на ухо, спустя часа два различных речей сегодняшнего вечера, аукционов, выступлений и половины ужина.

На мгновение, отвлекаясь от разговора с владельцем фармацевтической компании, Дима бросает на меня внимательный взгляд и кивает.

Уборная оказалась не менее пафосней, чем само здание. Золотые бра на стенах, краны, большие круглые зеркала в тяжелых рамах с вензелями, мраморный пол и столешница раковин.

Поправила макияж и перевела дух от шума и толпы.

Выхожу из уборной, но мою руку тут же хватают, оттаскивая немного в сторону, так что я оказываюсь к залу спиной и лицом к «похитителю».

— Аврора, — взволновано выдыхает моя мама, осматривая меня и сжимая мои предплечья.

Она в бархатном платье изумрудного цвета с V-вырезом и длинными рукавами, юбка идет свободным кроем от талии. Я не знала, что мои родители здесь. За все это время я ни разу не увидела их.

— Мама? — все что могу, это удивленно выдохнуть.