Врач

Филипп уже собирался уходить, как вдруг Святослав Никифорович его остановил вопросом:

– Филь, ты же знаешь, если что, я смогу помочь с трудоустройством. Старые связи еще живы. Ребята мои с института где только не работают – по всей стране. Я дам тебе, да и всем ребятам, лучшие рекомендации. В вас уверен, как в себе.

– Ты ж знаешь, что я не уеду, Святослав! Не могу. Куда ни дернись – очень далеко. Сам себя буду чувствовать предателем. Придумаю что-нибудь.

– Понимаю, дружище, – он впервые его так назвал, подошел, пожал руку и крепко обнял, как в последний раз, как родного брата, как боевого товарища, который вместе с ним долго держал оборону, не давая противнику пробиться в тыл. Но силы иссякли, и они оба пали вместе на поле этого боя с невидимым врагом, не успев выдернуть чеку гранаты, авось еще пригодится.

Вдруг, вспомнив слова Клавдии о дочке, он решил поведать о новости Святославу, который напомнил сам ему своих связях:

– Слушай, Святослав, не мне, может, дочке Клавдии подсобишь? Она тут с Игорем на прием приходила и обмолвилась, что Света у нее в колледж медицинский поступать собирается. Вот ей бы помочь как-нибудь, посодействовать. Она очень умная девчонка, ручаюсь!

– А то я не в курсе! И про поступление ее уже знаю. Всех однокурсников, которые преподают в облцентре, я уже оповестил, сказали, что помогут ей попасть на подготовительные курсы. Не переживай, своих не бросаем.

– Еще сегодня у Софьи день рождения!

– В такую погоду пойдешь?

Филипп Аркадьевич кивнул головой вниз. Они оба вышли из кабинета: наш герой ушел в свой, а Святослав пошел к охраннику Андрею, который досматривал очередную серию какого-то сериала. Никифорович потом рассказывал, что Андрей, узнав о том, что больницу закрывают и сносят, заплакал и обнял телевизор.

Филипп зашел в кабинет, очереди не было, как и всегда, выпил оставшийся напиток в кружке и взглянул в окно. Вьюга перестала танцевать со снегом свой дикий неумелый вальс, будто танцующие выпускники на последнем звонке в сельской школе. Ветра не было, дым из труб шел столбом. Были видны дома, стоявшие неподалеку. Также можно было разглядеть женщину с двумя детьми, которая подходила к каждому дому, стучалась, передавала из рук в руки лист А4.

Когда Филипп пришел домой, уже было очень темно. Фонарей, что освещают дороги в больших городах, в поселке не было. В маленьких поселениях, под тип этого, они бывают только в случае, если через него проходит федеральная трасса, по которым дальнобойщики гоняют свои фуры туда-сюда. Счастливое стечение обстоятельств.

Погода к вечеру опять разыгралась, но сегодня у Софьи день рождения, должно было быть. В этот день Филипп всегда ходит на могилу к дочери и жене. Да, зима, да, мороз, но это его никогда не останавливало. С годами связь только крепла. Не остановился он и в этот день.

Путь предстоял неблизкий. Кладбище располагалось неподалеку от уже не существующей несколько десятков лет деревни, на месте которой, в нескольких метрах поодаль от кладбища, остались очертания некогда большой церквушки. Природа не жалела постройку долгие годы. После того как коммунисты, пришедшие после революции к власти, распорядились снести с лица земли все церкви, прошло достаточно времени. Так как до идеального выполнения приказа никому в деревнях дела не было, то эту церквушку просто оставили. Она умирала вместе с деревней, провожая в последний путь оставшихся доживать свой век в глуши одиноких стариков, так и не уехавших с насиженных мест.

Придя домой, Филипп только и успел переодеться, взять с собой заранее приготовленную сумку, в которой были аккуратно сложены: термос с чаем, пироги, выпеченные собственноручно, и мягкая игрушка. Ушанку он подвязал снизу, вместо пальто надел на себя толстенную фуфайку, похожую на панцирь черепашки-ниндзя (зимний вариант), и валенки, не успевшие высохнуть после прихода с работы домой.

В сарае уже были выставлены большие охотничьи лыжи, обмененные у местного жителя на старый велосипед «Урал», которым Филипп давно не пользовался. Крепления были чуть велики, однако это его ничуть не смущало. К западной границе поселка он шел пешком, закинул рюкзак, как школьник, за спину, а лыжи удобно разместил между спиной и рюкзаком. Они хорошо держались за счет массивных креплений. В руке он нес старое охотничье ружье, которое подарил ему старый дед, живший в соседнем доме. Детей у деда не было, поэтому он решил, что фамильное ружье передаст «хорошему человеку». Оружие хорошему человеку. Ружье с собой брать стоило для подстраховки хотя бы потому, что места эти уже давно стали дикими, а народ съезжался к кладбищу только в дни праздников. Местная социальная сеть, где люди узнавали новости, вспоминали интересные истории из жизни своей и покойных. Каждый год истории не менялись, однако их не переставали повторять, наверное, чтобы не забылось?