Вполне современные девочки

У меня брови поползли вверх от удивления. Обзор материалов? Ах, ну, конечно, отбор, а не обзор. Мы собирались встретиться с Даннами на обед, а затем заняться отбором материалов в студии МГМ.

— Стол здесь явно мал для такого количества человек, Лу. Почему мы не обедаем в столовой?

— Чего это ради! — решительно возразила она. — Повсюду будут разбросаны спагетти, а там такой сказочный ковер. Вы хотите, чтобы он пришел в негодность?

«Ты так мудра, Лу. Ты можешь определить всю женскую суть с первого взгляда».

Я села за стол, взяв только тарелку с сыром.

— Почему вы не едите спагетти и тефтели? — сердито спросила Лу. — Чем плоха вам эта еда?

— Я на диете. А ты почему не подвинешь стул и не присоединишься к нам?

Она уклонялась от ответа, выкручивалась, прикидывалась, оправдывалась.

Никто никогда не видел, чтобы Лу нормально ела.

— А я уже.

Мне казалось, что она набивает себе желудок сладостями весь день, пока не нее никто не смотрит. Ее ничто не удерживало от сладостей. В ее возрасте и одиноком, незамужнем положении она могла наносить организму любой вред, какой только пожелает.

Митч и Хилан пытались сгрести себе в тарелки все содержимое огромной чаши со спагетти и тефтелями.

— А ну-ка, остановись. Не жадничай. Оставь остальным, — сказала я Митчелу.

— Мы растущие мальчики, — закричал Митч, рисуясь перед своим дружком. — Нам нужно больше мяса, чем этим девчонкам.

Они с Хиланом откровенно рассмеялись.

— Грубияны, — сказала Мэган.

— Я думаю, что они больше делают вид, чем являются ими на самом деле.

— Я тоже растущий мальчик, — сказал Мэтти, встал на стул, чтобы положить себе еще тефтелей.

«Боже, и он беспокоится о своей причастности к клану мужчин», — подумала я. А Лу посадила его на место и пустила чашу по кругу. Мики хватал тефтели руками, и Лу шлепала его за это. Мэган проворчала: «И этот — грубиян», после чего я сказала:

— Возьми нож и вилку для мяса, Мики.

Неожиданно я подумала, что вместо моих бессмысленных раздумий насчет того, следует мне закончить или продолжать консультации у психиатра, мне бы было лучше находиться дома и обучить своих детей самым элементарным правилам поведения и хорошим манерам.

— Оставь его в покое, — сказал Митч. — Мужчина должен есть по-мужски, — и они с Хиланом снова зашлись в смехе.

Над Митчелом довлело сегодня чувство мужского превосходства. Я потрепала его темно-каштановый чуб.

— Это что еще за разговоры! Здесь все равны, у всех равные права, и каждый получит свою долю тефтелей. Хорошо?

Мэган и Фаун смотрели на Митчела и Хилана с превосходством взрослых.

— Мама, ты знаешь, что делают мальчишки в нашей школьной столовой? Они кидают пищу друг в друга. И им уже по 14–15 лет. Ты можешь себе это представить?

— Необузданное никакими условностями поведение, — засмеялась я.

Дженни тщательно пережевывала пищу, прежде чем заговорить, проглатывала ее, никогда не говорила с полным ртом.

— Манеры мальчиков ужасны. Вы не находите, миссис Старк.

Я едва сдержала улыбку. Чувство полового превосходства было присуще не только мальчикам.

— Зато твои манеры великолепны, Дженни. Я думаю, что мальчикам за этим столом нужно поучиться у тебя.

Она озарилась удовлетворением от похвалы.

Лу положила в тарелку Мики немного бобов. Он оттолкнул их, выбросил из тарелки сначала на стол, потом на пол и посмотрел на старшего брата в ожидании одобрения. Я была готова сама шлепнуть его по рукам, но в этот момент Лу пробормотала:

— И она еще хотела, чтобы они ели в столовой, эти дикие животные.

Зазвенел телефон. «Она», так Лу относится ко мне. Я выскочила из-за стола прежде, чем Мэган смогла взять трубку, и ответила на звонок сама. Я разговаривала в кухне, потому что в комнате для завтрака было слишком шумно.

Это был Гэвин! Я впервые слышала его голос по телефону и испытала что-то вроде сенсации — как будто танец бабочек, порхающих вокруг и внутри меня, охватил все мое существо. Я рассердилась на этих бабочек и сказала:

— Вам не следует звонить сюда.

— А почему бы нет? Доктор имеет право позвонить своему пациенту, — ворчал он.

— Вы позвонили мне по поводу моего следующего визита, доктор? В следующий понедельник?

— Я звоню из дома, — сказал он. — Ты не одна? Ты не можешь говорить?

— В данный момент да, — принимая меры предосторожности, сказала я. — Я действительно не могу. А что случилось? Чего вы хотите?

— Как неприветливо! Я просто хотел узнать, как обстоят наши дела?

— Мы обедаем. Дети, я, гости моих детей и Лу.

— Я весь вечер буду дома. Вы бы не могли зайти ко мне, когда закончите обед?

— Нет.

— Я буду ждать тебя.

«Как быстро мужчины теряют разум, — подумала я. — Как быстро он сдался мне, утонул в моей трясине». Только несколько дней назад Гэвин говорил о каких-то этических нормах, о невозможности подобного общения с замужними женщинами, а сейчас он звонит мне домой и уговаривает бросить семью и устроить с ним тайное свидание.

— Нет, я не могу. Я должна присутствовать на отборе материалов. В девять часов. Я встречаюсь с мужем.

Последовало минутное молчание. Слово «муж», очевидно, вернуло ему рассудок. Но затем он сказал: