Возвышение Коли Ноликова

— О, папа! — сказал Коля скорее для попутчиков, чем для себя. Евгений Николаевич махал рукой. Сын отвечал тем же, да еще кивками. И отец ему кивал. Так продолжалось, пока всё за окном медленно сместилось. Это поезд тронулся. Тихо загудел стальным организмом. Остался, уменьшаясь в видимом размере, Евгений Николаевич. Снаружи в темноте потянулись перроны, перевеси кабелей, длинные ремонтные помещения, смутные пустыри, какие-то поросшие клочьями травы и кустов холмы-горы. Забелели редкие домики. Дмитрий предложил:

— Хотите фокус? Сейчас проводница скажет "когда от города отъедем!".

Он выглянул в дверной проем:

— Проводница!

Пришел проводник, хмурый, морщинистый, в фуражке — наверное, под ней седой:

— Вы насчет постелей?

— Когда туалеты откроют? — спросил Дмитрий.

— Когда от города отъедем, — ответил проводник, повернулся и ушел. Дмитрий согнулся пополам, прижав руки к животу. Коля подумал, что Дмитрию плохо и собрался участливо тронуть его за плечо и предложить помощь, но Дмитрий поднял голову — с широко раскрытым ртом, откуда исходил шипящий звук. А глаза Дмитрия смотрели прямо, неподвижно. Коля понял, что это смех.

Кривя рот, Дмитрий ткнул пальцем в сторону, куда ушел проводник, и снова согнулся. Коля почувствовал в себе вежливую солидарность и разразился несколькими короткими смешками — так смеются маленькие девочки, воображая пряники.

Девушка вышла. Тут Дмитрий разогнулся. И совершенно серьезно сказал:

— Не доверяю я ей. Что у нее в рюкзаке?

— Не знаю, — ответил Коля.

— Какой большой, — Дмитрий встал, потом снова сел, — Может, она там сообщника прячет. Вора!

— Что вы… Она бы его не подняла. Рюкзак, — возразил Коля.

— Еще как! Видел, какая она жилистая? Эти акселератки могут взять за шкирки по здоровенному мужику и поднять в воздух — я сам видел. Куда она пошла, как думаешь? В тамбур качаться, у нее эспандер в свитере спрятан. Они ведь уже не могут по-другому. Только качаться, наращивать силу. И эти биодобавки. Ты пробовал биодобавки?

— Нет.

— А зря. Очень хорошая вещь. Я сам пробовал, мне жена покупала, говорит — Федя, ешь.

— Вы же Дмитрием назвались…

Тот сказал жестко:

— Не буду же я перед каждым встречным называться моим настоящим именем.

Федор поглядел в потолок, нарочито заскучал. Подумал, заявил:

— Да, видно, придется нам расстаться. Вы знаете обо мне больше, чем следует. Не выйдет! — и поводил перед носом Коли указательным пальцем. Ни-ни.

7

Едва Федор выволок свой чемодан с кирпичами в коридор, как вернулась девушка. Села и зачиталась. Коля начал разворачивать припасенную из дому снедь. Достал курицу. Девушка отвлеклась от чтения и тихо бросила слова:

— А вы знаете, как умерщвляют куриц? Угарным газом.

Коле есть курицу расхотелось. Впрочем, не заворачивая ее обратно в бумагу, он вытащил шоколадку. Думал даже предложить ее девушке, но та строго сказала:

— В этом продукте содержатся вещества, поражающие печень.

Коля посмотрел на шоколадку с тоскою. В груди защемило от голода. А за окном темень кромешная. Только освещаемые поездом столбы мимо летят. Коля взял у проводника сыроватый постельный комплект, расстелился и лег, повернувшись лицом к стенке.

Глубокой ночью он проснулся. Было тихо — поезд стоял на полустанке. Через занавески в купе проникал мутный свет. Коля повернулся на другой бок и заметил на полке напротив здоровенный рюкзак. Где же девушка?

Рюкзак начал расстегиваться изнутри. Коля прищурился так, чтобы ресницы прикрыли глаза. Так он все видел, но казался спящим. Из рюкзака вылезла та девушка, попутчица. Она встала, выглянула поверх занавесок, потом залезла обратно в рюкзак, застегнулась. Рюкзак качнулся и шмякнулся на лежанку. Спустя какое-то время послышался храп. Коля же всеми силами стал бороться со сном. В голову лезли кровавые злодейства. Вглядывался в темноту, вслушивался. Но было едва освещенное заоконной луной купе. Поезд толкнулся, застонал, поехал. Молчаливые шаги в коридоре. Коля уснул.

8

Увидят, ну и что? Кто увидит? Да кто они такие? Пусть смотрят! Денис Иванович Запечный, у него голова шла кругом, и сам он ходил по такой же траектории. Улица была узкая, так что Запечный, будто мячик, отражался от одного забора и ноги сами быстро несли его к другому, и все повторялось. Запечный дышал вовне в летнюю ночь теплым запахом перегара. Было тихо, спали даже собаки, разве что птичка иной раз чирикала в палисаднике и сразу умолкала скромно.

Запечный варнякал непослушным языком, грозился луне кулаком, показывал невидимому слушателю рукой в сторону, где, по мнению Дениса Ивановича, находились Княжие Бары, и говорил:

— Ему там рога обломают!

Глава 2, Вам телеграмма, встречайте

1