Возвышение Коли Ноликова

Боком продвигался Коля по коридору плацкартного вагона. Чемодан тащил одной рукой. Другою махал в окна, перемещаясь вдоль них. С другой стороны, ему отвечали тем же и улыбками, да немыми словами. Дядя Боря, зевающая тетя Фифа, другие. Запечный что-то ласково говорил. Мать изображала жестами телефонную трубку и подношение к уху — позвони. Евгений Ноликов зашел в вагон проводить сына, помочь нести чемодан, но это оказалось неудобным сделать в тесноте, поэтому Евгений просто семенил позади, вытянув шею и считая вслух номера купе.

— Вот твое! — сказал он, когда Коля поравнялся с купе номер восемь. Коля сунулся в дверной проём. В купе было покамест пусто. Коля сверился с билетом. Ему причиталась нижняя полка, по ходу поезда. Отец сел на противоположную.

— Ну, все-таки едешь? — спросил он, — Может быть останешься?

— Нет, — стоя к нему спиной, ответил Коля. Он как раз откинул свою полку и прятал в ящик под нею свой чемодан.

— А то ведь еще не поздно, билеты сдадим, и вместе поедем домой. Вот Маша завтра обрадуется!

— Какая Маша? — у Коли сразу покраснели уши. Отец улыбнулся, погрозил пальцем:

— А ты думал, я не знаю? Я брат, все знаю! Ну, ладно, — он встал, — Я тут засиделся. Счастливой тебе дороги. По приезде сразу звони.

— Хорошо. Пока папа.

— Пока!

С придавленным сердцем остался Коля в купе один. За окном было черно, только перрон желто освещался фонарем. Вскоре вошла девушка с большим, больше ее самой, черным рюкзаком. Она завела в купе превеликую суету, чтобы устроить рюкзак получше. В полку он не складывался. В нишу над дверью не помещался. Девушка надувала щеки, пыхтела и оглядывалась. Коля робко предложил, дважды:

— Давайте я вам помогу.

Девушка ничего не отвечала, только принималась яростнее засовывать рюкзак под полку, в который уже раз. Наконец она вытерла со лба пот и поставила рюкзак на топчан рядом с собой. Достала из кармана рюкзака книжку, уткнулась в нее. На обложке был нарисован знак вопроса. Коля глядел-глядел, его подмывало спросить, что читает девушка, но всякий раз застывшее выражение ее лица останавливало Колю. Тогда он вытащил из кармана блокнот и стал его листать. В блокноте у Коли были всякие меткие предложения, выдуманные имена и названия городов. Коля взял в руку карандаш, начал водить им по строкам, кое-что подчеркивать. Создавал видимость напряженного умственного труда. Чтобы еще более указать на это, Коля закусывал нижнюю губу. Или прищуривался, а затем лицо его разглаживалось, словно вначале он напрягался, а после решал вставшую перед ним задачу. Коля делал это плавно.

Явился еще один попутчик, черноволосый усатый мужчина в черной кожанке. Он показался Коле капитаном звездолета. Мужчина, красный от натуги, едва запёр в купе свой чемодан.

— Помогите мне, молодой человек, его вот туда забросить, — обратился он к Коле, показав пальцем вверх, там где была ниша над входом. Вдвоем они подняли чемодан.

— Что у вас, кирпичи? — скороговоркой, от напряжения спросил Коля. Засунули чемодан в нишу. Тяжело дыша, Коля сел.

— Дмитрий, — сказал мужчина, протягивая руку. Коля назвал свое имя.

— Да, кирпичи, — ответил Дмитрий, присаживаясь рядом, — Возил в ваше Ситцево показывать образцы нашего кирпичного завода. Сам я из Княжих Баров. Возил в одну здешнюю строительную компанию образцы. Ничего не взяли, сволочи. Говорят — бетон нам подавай, железобетонные блоки! Мы из кирпича больше не строим! Я их убеждал. Я им приводил примеры. Ведь наш кирпич — лялечка. У меня есть всякий кирпич: шамотный, подовый, красный, глазурованный, клинкерный, тугоплавкий даже есть. Вся наша цивилизация стоит на кирпиче. А им — бетон нужен! В голове у них бетон!

Дмитрий постучал себя кулаком по лбу.

— Да, — заметил Коля, — Сейчас строят не то, что раньше.

— Где там! — махнул рукой Дмитрий, — Вот раньше… Оставим! И вот вы говорите, кирпич. А это не просто кирпич. Это, если хотите, символ. Знаете — орудие пролетариата.

— Булыжник, — подала голос девушка.

— Ну и кирпич, — возразил Дмитрий, — И орудие это настоящее, не нарицательное. Вот идете вы по улице, навстречу хулиганьё. Вы берете кирпич и всех разгоняете. Со мной не раз такое было. Я им еще вслед кирпичи кидал. Это же страшное оружие. По спине попал — считай калека, всё, хребет перешибить можно. Кирпич — он себя в разных ситуациях по-разному кажет.

— Да, вот и в виде подставок можно, — сказал Коля, — Под горячее.

— А украшения из битого кирпича в парках? Какие украшения? Как приятно ходить по дорожкам из измельченного кирпича! — Дмитрий, закатив глаза, воспоминал, — Идешь так по дорожке, а он под ногами хрустит, хрустит. Как галька на море, только лучше.

Девушка хмыкнула. И продолжила чтение. Коле показалось, что она не перевернула ни страницы. В окно постучали. Это Колин отец пролез под вагоном и появился с другой стороны.