Возвращение в кафе «Полустанок»

Летом преподобный Скроггинс на все выходные увозил своих церковных работников в баптистский лагерь в Коламбусе, Джорджия. Руфь, взяв на себя организацию кормежки, уехала вместе с Бадди. Пока их не было, Иджи решила на пару с Большим Джорджем сплавать вниз по реке и половить сомов. Оба любили рыбные блюда, к которым Руфь была равнодушна.

Рано утром, запасшись рыболовной снастью, дробовиком и приготовленными Сипси сэндвичами с беконом, по два каждому, они спустили лодку на воду.

Часом позже Большой Джордж потихоньку подгреб к заводи, где обычно водились сомы. Он рассчитывал добавить крупный экземпляр к шести большим рыбинам, уже имевшимся в садке.

Рыболовы проплывали под веткой раскидистого дерева, когда в лодку что-то грузно шмякнулось, слегка ее качнув. Иджи не поняла, что это было, а вот Большой Джордж успел разглядеть.

– Не двигайтесь, мисс Иджи, – тихо и спокойно сказал он, а потом медленно потянулся за дробовиком. – Замрите.

Опустив взгляд, на днище лодки Иджи увидела разинутую пасть огромной водяной змеи-щитомордника, изготовившейся к нападению.

В ту же секунду Большой Джордж нажал спусковой крючок, и грянувший выстрел проделал в днище большую черную дыру, в которой исчезли ошметки змеи и щепки раздробленных досок. Лодка стала тонуть, до берега пришлось добираться вплавь.

Большой Джордж угробил ялик, зато спас жизнь Иджи. Ядовитый укус «хлопкового рта»[16] мог прикончить ее, прежде чем она доедет до больницы. Мокрые насквозь, рыболовы пешком побрели обратно к месту, где оставили машины.

– Да черт с ней, с этой старой лодкой, она мне не нравилась, – сказала Иджи.

– Вот и ладно, потому что теперь она покоится на дне, – усмехнулся Большой Джордж. – Вместе со всем нашим уловом.

– Да уж. Слава богу, ты меткий стрелок. Другой бы мне отстрелил ногу к чертям собачьим.

– Я старался не промазать.

– М-да… Змеюка-то здоровенная, а?

– Не то слово. Потянет фунтов на пять-шесть.

* * *

Неожиданная встреча с огромной змеей любого ввергла бы в панику, но Большой Джордж, к счастью, не боялся ползучих гадов. В свое время он поработал в лесной глухомани и знал, как с ними обращаться.

И вообще, в критических ситуациях этот парень не ведал страха. Однажды он запрыгнул в загон к боровам, куда упал трехлетний ребенок. Как известно, хряки сожрут что угодно, и шрамы на руках Большого Джорджа были тому доказательством.

Кое-как обсушились; Большой Джордж отбыл на своем грузовичке, Иджи собралась ехать следом, но сперва достала из-под сиденья бутылку виски и сделала пару хороших глотков. Она еще не оправилась от потрясения и невольно задумалась о непредсказуемости жизни. Вот ты живая, а через мгновенье можешь быть мертвой.

Иджи снова глотнула из бутылки. Она поклялась на Библии, что ноги ее не будет в Ривер-клубе. Но Руфь вернется из баптистского лагеря только завтра. Домой ехать не хочется, а клуб совсем рядом. Может, на минутку заехать и пропустить всего один стаканчик? От этого никому никакого вреда.

* * *

Веранду Ривер-клуба, длинного бревенчатого строения, украшала гирлянда из синих лампочек. Всякого входящего тотчас приветствовали крепкий стоялый запах виски и пива, громкая музыка, смех и гомон. Иджи обожала эту атмосферу.

Несказанная радость от пушистого комочка

Атланта, Джорджия

2015

Телефонный звонок отвлек Руфи от чтения газеты. Она сняла трубку, гадая, кто бы это мог быть в такую рань. Оказалось, отец, чем-то невероятно взбудораженный.

– Привет, Руфи! А я завел себе кота!

– Что?

– У меня кот! Большой, рыжий, пушистый. Сейчас сидит на столе и смотрит на меня.

– Живой кот?

Бад рассмеялся.

– Самый что ни на есть живой.

– Кто тебе его дал?

– Никто. Вчера я гулял по территории, а он вышел из рощицы и проводил меня до моей квартиры. Я открыл дверь, и он прямиком ко мне.

– Пап, так он, наверное, чей-то.

– Нет, я проверил. Он без ошейника, и вид у него довольно запущенный. Кот явно бездомный. И бедняга оголодал. Вечером умял почти целую курицу. Это о чем-нибудь говорит?

– Да, конечно, но в пансионате нельзя держать животных.

– Я знаю. И все равно я завел себе кота. Дорогая, когда соберешься ко мне, привези, пожалуйста, кошачьего корма, лоток и пакет наполнителя.

– Папа, нельзя…

– Он очень умный. Я назвал его Вергилий. Такой тяжеленький, в нем фунтов восемнадцать… Похоже, в его роду были мейн-куны, так что захвати корма побольше.

* * *

Руфи положила трубку, пребывая в полной растерянности. О коте не может быть и речи. Во-первых, отец слишком старый. Питомец наверняка его переживет, и что тогда? Во-вторых, есть правила. Отец прекрасно знает, что в пансионате животные под запретом. И третье, самое главное: вдруг ночью он встанет, в темноте споткнется о кота и расшибется насмерть или…

Вновь ожил телефон. Опять отец.

– Руфи, еще привези щетку. Его нужно хорошенько вычесать. Ладно?

– Папа, послушай…

– Пока, милая.