Возвращение царя обезьян

– Да, царевна, именно у нас! Не думай, что останешься в стороне от того вихря, который сама же и закрутила. Я лично брошу тебя в центр воронки!

Когда У Мован ушёл, царевна откинулась на подушки, презрительно скривив губы. Да что он, вообще, о себе думает? Глупый, надоевший, бесполезный. Яшмовое Личико уже не рассчитывала, что он пожелает стать отцом её лисёнка. Может, и к лучшему – родился бы такой же тупоголовый бык, полагающийся только на физическую силу и грозный голос…

Женщина всегда сможет обвести вокруг пальца мужчину и даже десяток мужчин. Но обхитрить весь Китай – задача посложнее…

А Сунь Укун вышел из императорских конюшен и, насвистывая, пошёл в сторону тронного зала. Мрачные Чжу Бацзе и Ша Уцзин молча шли следом. Демон-свинья нервно жевал нижнюю губу и поглядывал по сторонам. Но бродящие вокруг и отдыхающие обезьяны даже не думали их останавливать.

Ольга столкнулась с ними на выходе из кухни. В её руках была запеканка со спаржей и брокколи, которую тут же выхватил Чжу Бацзе, торопливо запихивая себе в рот едва ли не целиком. Его высокий «брат» раздражённо скривился.

– Эй, вообще-то я это для себя взяла, – запоздало опомнилась девушка. – А вы куда?

– Убивать самозванца, – честно ответил Укун и широко улыбнулся.

– Как убивать? Зачем убивать? Не надо никого убивать! – Она тут же припустила рядом с царём обезьян, на ходу вытряхивающим из уха золотой посох. – Я против насилия, чтоб ты знал! Нет, ну иногда, конечно, можно… Я же уничтожила тех демонов, но это была самозащита, а тут что? Этот, как ты выражаешься, самозванец нам ничего не сделал. То есть ничего угрожающего жизни. Ой, ну посадил в тюрьму, подумаешь, мы же выбрались.

– Он зачаровал императора, – вмешался демон-людоед.

– Зачаровал?

Мимо пробежали маленькие обезьянки, совсем ещё дети. Они гоняли ногами какую-то старинную и наверняка ужасно дорогую вазу, играя в футбол. На минуту остановившись, обезьянки начали смеяться, нарочито громко рассуждая о том, что царь обезьян больше не царь, точно так же как Нефритовый император больше не император, но, убедившись, что обсуждаемый царь обезьян никак на них не реагирует, побежали дальше.

– Даже детей с собой притащили, – злобно прошипел Ша Уцзин и сплюнул на пол. Ядовитая слюна зашипела, прожигая чёрную дыру в мраморной плите.

– Видишь ли, любопытная красавица, – охотно включился в беседу Чжу Бацзе, – великий Юй-ди запросто мог бы вернуть себе трон. Одно его слово – и все бессмертные в едином порыве погнали бы обезьян и самозванца из дворца. Один его взгляд, и тот, кто называет себя царём обезьян, сам бы слез с трона, да ещё и вымыл бы его собственным языком, натерев до блеска. Однако император не желает возвращаться на трон, он желает убирать навоз за лошадьми. Значит, он зачарован.

– Своя логика здесь есть, – вынужденно признала Ольга. – Но подождите! – Она вцепилась в Великого Мудреца, повиснув у него на шее. Чжу Бацзе стыдливо отвернулся.

– Что ты хочешь, Аолия? – спросил недоумевающий Сунь Укун.

– Что, если ваш император всё-таки не зачарован? Вдруг он просто сам хочет так – отойти от дел и заниматься простым трудом?

– Что ты говоришь, женщина?!

– Да то и говорю. Насколько я понимаю, его должность не выборная? Он будет императором до самой смерти?

– Великий Юй-ди бессмертен! – праведно возмутившись, воскликнул демон-свинья.

Отдыхающие на солнышке обезьяны лениво подняли головы, чтобы посмотреть, кто это так шумит.

– Тем более! – утвердилась в своей мысли блондинка и рассказала китайцам историю римского императора Диоклетиана, отказавшегося от трона ради выращивания капусты.

Китайцы лишь рассмеялись и дружно, тройным хором заявили, что этот человек, очевидно, был большим глупцом. Ольга не стала спорить. Против Укуна и его друзей любая логика была бесполезной.

– Но зачем же ты рассказала нам эту смешную и поучительную историю? – спросил царь обезьян.

– Укун, может быть, я попробую поговорить с вашим императором? Может быть, мне удастся убедить его?

– Тебе? – тут же встрял язвительный китайский людоед. – Это ещё смешнее, чем та чушь про капусту, которую ты сейчас рассказала!

– Ой, всё! – парировала Ольга, ещё крепче обняв за шею Великого Мудреца. – Просто подумай сам. Ну вот убьёшь ты самозванца, а если Юй-ди всё равно не захочет вернуться на пустой трон? Кто на него сядет? Ты, что ли?

– Нет, я! – уверенно заявил Ша Уцзин.

Блондинка показала ему фигу и пошла к императору.

Хануман сидел на троне, опустив голову, и пытался вспомнить знакомые имена, которые произнесла блондинка. Подвески на шляпе уныло повисли. Обезьяны, отдыхающие в тронном зале, заметили перемену в настроении своего прежде всегда весёлого царя.

Рыжий гиббон, подпрыгнув, ухватился длинными руками за светильник с красными кисточками, висевший высоко под потолком, и начал раскачиваться, ногами швыряя в царя чёрную плоскую гальку. Мелкие камешки сшибли с Ханумана шляпу.

Обезьяны весело захихикали, но их правитель всхлипнул. Его губы задрожали, а карие глаза наполнились слезами. Удивлённый гиббон сорвался и шлёпнулся на пол вместе со светильником.