Возвращение с края ночи

— Нет, брат, нам друг без друга никак, похоже… — и, заменяя пустые обоймы на новые, которые всю дорогу таскал с собой, словно специально для этого случая, Воронков обнаружил в патроннике патрон — свой, родной.

Пистолет с довольным щелчком занял свое законное место в фиксаторе сбруи.

Mission complete!

Больше недоделанных дел у Воронкова здесь не было. Джой процокал когтями позади и ткнулся в бок. Сашка потрепал его по спине. Поднялся, опираясь на стол. Вот теперь можно и выход искать.

И все же до чего славно было вновь ощутить тяжесть «Мангуста»!

— Что тут у нас?.. — поднимаясь, сказал Воронков.

Захотелось врезать кулаком по столу и ощутить боль в костяшках пальцев, но он сдержался.

Осмотрев помещение новым взглядом, он вдруг почувствовал сосущую пустоту. Это место решительно не имело смысла. Для него — Сашки Вороненка в этом бункере не было ничего интересного. Зато весьма актуальным было позаботиться о том, чтобы не получить воспаление легких в результате дальнейшего тут пребывания. Поэтому — прочь.

Но только не тем же путем, которым пришел. Это было самоочевидно.

— И где тут у нас запасной выход из этого холодильника?

Запасной выход или что там это было (?) нашелся в помещении поста наблюдения. Это была дверь, которую он поначалу не заметил. Ее трудно было заметить, потому что она сливалась со стеновыми панелями из металла или пластика. Однако дверь имела ручку желтого металла, похожую на телефонную трубку от архаичного телефона.

Взялся Воронков за эту ручку, и она осталась в руке.

— Облом, — проворчал он и усмехнулся.

Однако «облом» был неполным… Ручка, как оказалось, не намертво крепилась к двери, а присоединялась двумя защелками. Отскочила она потому, что защелки небыли закреплены до конца. Будто кто-то пытался подсоединить ее впопыхах, но что-то ему помешало.

В какой-то момент Воронков подумал или почувствовал, что это «что-то» все еще здесь, но не мог даже приблизительно представить себе, что же оно такое. Тем более пора сваливать.

Ручка оказалась непомерно тяжелой.

— Да это золото! — догадался Воронков. — Умереть не встать — золото! Джой, здесь все дверные ручки из золота. В этом нет никаких сомнений. Вот пример того, как нужно относиться к оборонному бюджету своей страны!

Воронков тщательно, до щелчка присоединил золотую ручку на зажимы. В двери тут же раздался тяжелый гулкий удар отпирающегося засова. И массивная часть стены подалась на Сашку, после чего легко, от несильного нажатия откатилась в сторону.

За дверью кто-то стоял…

«Мангуст» прыгнул в руку с тем ни с чем не сравнимым проворством, которое казалось потерянным безвозвратно.

В открывшемся помещении вспыхнул белый свет.

— Здрасьте! — рассмеялся Воронков.

Кто-то, кто стоял за дверью, оказался шинелью на вешалке. На одноногой стойке с перекладиной, как на распялке или манекене, монументально возвышалась долгополая, широкоплечая шинель какого-то высокого чина с золотыми пуговицами в два ряда. Сашка сразу понял, что это не пальто какое-то, а именно шинель и именно очень большого военного начальника, несмотря на то, что у нее был какой-то совершенно не армейский пижонский какой-то воротник из седого меха. Мех не то лисий, не то песцовый. Сашка в этом не разбирался совершенно, а может, еще какого, неведомого зверя. Он искрился.

На плечах были совершенно изумительные золотые погоны вроде эполет, а левый рукав оплетал до локтя прихотливым орнаментом золотой же шнур — эдакий местный аналог парадного аксельбанта.

Само помещение было длинным, узким с одной наклонной покатой стеной, забранной тяжелыми стальными горизонтальными жалюзи. Вдоль этой стены тянулся длинный пульт с такими же, как в предыдущем помещении, сиденьями без спинок.

В конце длинного зала на вычурной модерновой подставке покоился совершенно изумительный, огромный белый, как снежный ком, глобус. На белом фоне шара змеились тонкие и толстые коричневые линии. Возможно, они очерчивали континенты.

— Центр управления полетами? — предположил Воронков, — а как думаешь, Джой? А может, центр управления пешими переходами через Альпы?

Джой обнюхивал полу шинели. И это занятие поглотило все его внимание.

Сашка прислушался к Джою и уловил, что у того от тщательного обнюхивания незнакомой одежки даже зрение как-то помутилось и слух притупился. Зато все силы были брошены на анализ незнакомых запахов.

От шинели пахло незнакомым человеком и кожаным ремнем, каким-то въедливым, полынным парфюмом и еще дымом, будто от ароматических палочек. Да, был какой-то отголосок сандала и карри в этом букете.

И еще запах чего-то вкусного, мясного, аристократически-генеральского…

Джой, правда, воспринимал запахи иначе, по-своему, по-собачьи, но транслировал их в чистом виде, такими, какими они были…

Сашка мотнул головой, стряхивая наваждение ароматов.