Нет, не было на самом деле никакого Художника. Просто он с удивительной ясностью, как живой, предстал у Сашки перед глазами, когда, не найдя преграды, взгляд ушел в глубину распахнутого вместо задней стенки окошка. Узкого и высокого, как бойница, провала в другой мир. Полный ярких, но смутных, будто в утренней дымке красок. Безопасный и даже настойчиво приветливый, как на французских пасторалях, бесхитростный и наивный, как игровая площадка.
С той стороны веяло бодрящим, ласковым ветерком, несущим запахи свежевымытых тротуаров, надраенных озонированным полиролем хрустальных окон. Чирикали райские птички, светило солнце, и древние, нетронутые, будто нарочно ради экзотики горы царили вдали.