Читаем Возвращение на Арвиндж полностью

Аккурат в первый день марта, в полном соответствии с календарем, началась весна.

Еще накануне ветер гонял по долине клубы пыли, перемешанной с сухим снегом, в небе летели низкие серые облака и сумрачный зимний пейзаж не сулил изменений в ближайшем обозримом будущем. Однако к утру первого марта ветер утих, открылось затянутое облаками ущелье, в небе засияло солнце и начал таять снег. Днем воздух стал по-летнему теплым, побежали ручейки, и прямо на глазах начала открываться земля. Вечером всю долину затянуло туманом. На следующий день от снега не осталось и следа, а земля просохла. Воздух наполнился беззаботным птичьим гомоном, казавшимся совершенно неуместным по соседству со стальными гусеницами боевых машин и темными жерлами стволов артиллерийских орудий.

Молодые солдаты – колпаки, измученные зимой доходяги, выползли погреться на солнышке. Они сидели на корточках, привалившись спинами к стене дровяного сарая, напротив караульного «грибка», возле которого бродил дневальный. Они подставляли солнышку лица, жмурились, улыбались. Настроение улучшалось с каждой минутой. Злобные черпаки, и те смотрели сквозь пальцы на их праздное времяпровождение, и не спешили загрузить работой расслабившихся молодых. Даже старослужащие – деды, которым осталось меньше месяца ждать Приказа об увольнении в запас, поглядывали снисходительно и не донимали напрасными придирками. Мир и спокойствие воцарились в роте в эти первые весенние деньки.

Спустя пару дней зазеленела трава, и тогда все поверили, что это действительно весна и отката к зиме не будет.

А потом зарядили дожди. Не майские короткие грозы, швыряющие молнии из свинцовых туч и перебрасывающие над полями коромысла радуг. Не летние ливни, обмывающие запыленную листву и пузырящие воду в лужах. Но и не осенние обложные, беспросветно-тоскливые предвестники скорых холодов и снегопадов. Другие. Высокогорные. Совершенно не похожие на домашние, чужие, афганские дожди. Но на удивление ласковые, спокойные и неторопливые.

Долина погрузилась в туманы. Они скрыли соседние горы, превратив крепость в островок посреди бесконечной равнины, так что, стоя на посту, можно было легко представлять себя часовым где-нибудь в Союзе, в средней полосе, неподалеку от дома.

Олегу вдруг понравилось ходить на дневные посты. Конечно, и зимой он не мог избегать их – неписаный закон батальонной жизни гласил: днем на посту стоят молодые. С подъема до смены наряда старослужащие заменяют на постах молодых только на короткое время, чтобы избежать участия в построениях и разводах. Молодые знали, что, попав в караул со сменщиками старшего призыва, они днем проведут на посту часов десять из двенадцати, с небольшими перерывами на завтрак и обед. Зимой это было довольно мучительно – холодно, тоскливо, скучно. Но началась весна, и Олегу понравилось подолгу простаивать на вышке. Его не тяготило одиночество, он научился коротать время за разглядыванием окрестностей.

Из двух постов, закрепленных за ротой, Олегу больше нравился угловой, Четвертый, возле старой изогнутой шелковицы. С небольшой, метра два высотой, башенки открывался прекрасный вид. На востоке, в двух сотнях метров, начинались дувалы кишлака, за ними виднелась невысокая каменистая гряда, на входе в ущелье реки Зардев, а дальше высились уходящие в небо кручи – голые, каменистые склоны гор. Левее широкие террасы долины сбегали к речке, а за ней местность плавно поднималась к черным отрогам гор на севере. Дальше, западнее, виден был вход в ущелье, где Кокча, приняв в себя воды Зардева и Вардуджа, устремлялась к Файзабаду. Терраса, на которой стояла Крепость, обрывалась крутым склоном, под которым на полкилометра, до самой реки, раскинулись нарезанные делянками поля. Прямо напротив поста среди полей торчало громадное одинокое дерево с раскидистой кроной. Реки видно не было, но она угадывалась по зарослям кустарника и торчащим вдоль берегов ивам – коротким толстым стволам с пучками длинных прямых веток на месте сломанных верхушек. Да и рокот воды в валунах был слышен, несмотря на приличное расстояние. Зардев рвался к Кокче.

Перейти на страницу:

Все книги серии Горячие точки. Документальная проза

56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585
56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585

Вещь трогает до слез. Равиль Бикбаев сумел рассказать о пережитом столь искренне, с такой сердечной болью, что не откликнуться на запечатленное им невозможно. Это еще один взгляд на Афганскую войну, возможно, самый откровенный, направленный на безвинных жертв, исполнителей чьего-то дурного приказа, – на солдат, подчас первогодок, брошенных почти сразу после призыва на передовую, во враждебные, раскаленные афганские горы.Автор служил в составе десантно-штурмовой бригады, а десантникам доставалось самое трудное… Бикбаев не скупится на эмоции, сообщает подробности разнообразного характера, показывает специфику образа мыслей отчаянных парней-десантников.Преодолевая неустроенность быта, унижения дедовщины, принимая участие в боевых операциях, в засадах, в рейдах, герой-рассказчик мужает, взрослеет, мудреет, превращается из раздолбая в отца-командира, берет на себя ответственность за жизни ребят доверенного ему взвода. Зрелый человек, спустя десятилетия после ухода из Афганистана автор признается: «Афганцы! Вы сумели выстоять против советской, самой лучшей армии в мире… Такой народ нельзя не уважать…»

Равиль Нагимович Бикбаев

Военная документалистика и аналитика / Проза / Военная проза / Современная проза
В Афганистане, в «Черном тюльпане»
В Афганистане, в «Черном тюльпане»

Васильев Геннадий Евгеньевич, ветеран Афганистана, замполит 5-й мотострелковой роты 860-го ОМСП г. Файзабад (1983–1985). Принимал участие в рейдах, засадах, десантах, сопровождении колонн, выходил с минных полей, выносил раненых с поля боя…Его пронзительное произведение продолжает серию издательства, посвященную горячим точкам. Как и все предыдущие авторы-афганцы, Васильев написал книгу, основанную на лично пережитом в Афганистане. Возможно, вещь не является стопроцентной документальной прозой, что-то домыслено, что-то несет личностное отношение автора, а все мы живые люди со своим видением и переживаниями. Но! Это никак не умаляет ценности, а, наоборот, добавляет красок книге, которая ярко, правдиво и достоверно описывает события, происходящие в горах Файзабада.Автор пишет образно, описания его зрелищны, повороты сюжета нестандартны. Помимо военной темы здесь присутствует гуманизм и добросердечие, любовь и предательство… На войне как на войне!

Геннадий Евгеньевич Васильев

Детективы / Военная документалистика и аналитика / Военная история / Проза / Спецслужбы / Cпецслужбы

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное