Возвращение колдуна

Нажал кнопку вызова. Однако кабина поднималась очень медленно, на электронной панельке сверху засветилась цифра «2» – второй этаж, а их отделение – на шестом! «Почему так долго? Что там случилось? Убежит ведь, убежит!»    

Иван переминался с ноги на ногу, нетерпеливо ударял в стену кулаком, связывал в узлы ремень.Кабина лифта по-прежнему стояла на втором этаже.  

Санитар, неподалеку охранявший одну из палат, во все глаза таращился на разъяренного, с ремнем в руке доктора Селезня.

«Побегу по лестнице пожарного выхода!»   

Неожиданно из той самой двери, к которой несся Иван, выбежал колдун! Под черной мантией Иван успел разглядеть зеленый камзол с золотистыми пуговицами и черную бабочку на тощей шее. Заметил и его лукавую, но одновременно исполненную величайшего страдания и горечи улыбку... В руке колдун сжимал нос мистера Вильяма! Нос шевелился, раздувал ноздри и вел себя так, будто собирался чихнуть.     

Колдун высоко подпрыгнул над полом и устремился в палату номер Шесть.

ххх

– Дорогой Иван Борисович, все-таки дождалась я вас! Хорошо, что вы работаете в такой чудесной больнице, где будут созданы все условия для вашего полноценного лечения. И кровать вам досталась комфортная, люксовая, такой не найдете даже в «Шератоне», – доктор Фролова сняла очки и мило улыбнулась.

Возле нее стояли медсестра Сандра, с заряженным шприцем, и два рослых санитара. 

– Теперь вам не нужно ни о чем переживать, я обо всем позабочусь сама, поскольку вы будете находиться под моим наблюдением. Окружу вас поистине материнской заботой.

Фролова выразительно подмигнула, тем самым дав команду медсестре и санитарам. И те двинулись к Ивану.

Он попятился, но чьи-то крепкие руки с обеих сторон схватили его сзади под мышками. Это были двое полицейских, заранее вызванные из больничной охраны.  

– Вы, любезный Иван Борисович, не заметите больших изменений в своей жизни. Мы с вами по-прежнему будем вести интересные беседы. С единственной только разницей, – не в моем кабинете, а в этой палате. Нам никто не помешает, Джим все равно будет спать еще сто лет.     

Иван пытался вырваться, извивался, как уж. Стонал и хрипел, но полицейские крепко сжимали его руки. Санитары, подойдя вплотную, расстегнули его брюки, стянули их вниз и, подхватив Ивана, будто бревно, понесли его на кровать, застеленную свежим бельем. 

– Судя по всему, коллега, литературная дурь из вашей головы еще не вышла. Ничего – полежите, попринимаете таблеточки и станете нормальным, – продолжала доктор Фролова, глядя, как в тощую ягодицу лежащего ничком Ивана медсестра Сандра вогнала иголку и стала медленно, с наслаждением, давить на поршень. 

Санитары и полицейские тем временем держали его руки и ноги. Он все еще дергался, стонал и хрипел в подушку. Потом почувствовал, как страшный огонь начал растекаться по телу, обжигая внутренности. Этот адский огонь охватил его жилы и мышцы, в глазах поплыли огненные шары. Он хотел шевельнуть рукой или ногой, хотя бы пальцем! – но его тело будто не принадлежало ему.   

Ему почудилось, что его завернули в мокрую холодную простыню, перед этим сняв с него рубашку и майку. Иван затрясся в жутком ознобе. Вокруг него начала сгущаться беспросветная тьма.

– Оставьте меня... прошу вас... – промолвил он тихо и впал в беспамятство.

ххх

Ночью он проснулся. Открыв глаза, увидел чью-то темную огромную фигуру возле своей кровати. Иван вздрогнул, вцепился в край простыни, накрывавшей его.

Сомнительный лунный свет едва проникал в закрытую палату.  

– Ты кто? – тихо спросил Иван.

Незнакомец молчал.

Глаза Ивана постепенно привыкли к темноте, и он уже смутно различил черты лица, показавшегося ему знакомым. Лицо это улыбнулось.

– Джим, ты?

Вместо ответа гигант Джим приложил толстый указательный палец к губам Ивана, давая понять, чтобы тот молчал.

«Проснулся! Как же он смог поднять свои веки?» – мелькнуло в голове Ивана.

Джим тем временем подошел к окну, взялся за решетку. Принял стойку, дававшую ему максимальную опору, и дернул решетку на себя. Гх-р! – с громким треском вышли из дерева толстые винты и шурупы. Затем Джим поставил вырванную решетку у стены, раскрыл окно. Повернувшись к Ивану, жестом руки подозвал его:  

– Доктор, вы свободны.

Иван поднялся. Подошел к окну. Все его члены болели, будто их долго держали в тисках. С трудом он взобрался на подоконник. 

«Шестой этаж. Наверняка разобьюсь. Но лучше смерть. Да, лучше смерть, чем такая жизнь... Господи, спаси и сохрани...» Он перекрестился и, закрыв глаза, прыгнул.

В ушах его зазвенело. Он весь напрягся, приготовившись к тому, что сейчас ударится о землю, грудная клетка хрустнет, сломанные ребра вонзятся в легкие и проткнут сердце...   

Но вместо смертельного удара об асфальт, вдруг ощутил под собой нечто мягкое, подвижное, теплое. Будто бы нечто или некто подхватил его, предотвратив падение. Он открыл глаза. Стал ощупывать пальцами того, кто спас его и уносит куда-то по воздуху.

– Хи-хи-хи, не щекотись, – услышал он звонкий женский смех и понял, кто под ним.