— За две, — перебил Максим Мога, слушавший со всем вниманием. — За две недели, Аксентий Аксентьевич. Рабочий день надо увеличить до максимума. В семь часов утра все должны быть на участках, домой возвращаться при полной темноте. Что еще было бы для нас кстати — белые ночи во время уборки, — усмехнулся Мога.
— Либо установить мощные рефлекторы, как на стадионах. Серьезно же говоря, — не мешало бы несколько комбайнов.
— Поскольку же ни белых ночей, ни рефлекторов, ни комбайнов у нас не имеется, надо управиться теми средствами, которыми мы располагаем, — сказал Мога. — Значит, договорились, — прихлопнул он по столу ладонью. — За две недели закончите сбор!
— Надо же больше тех новых агрегатов для транспортировки урожая. Но большая часть их досталась Станчу, — вырвалось у Аксентия.
— Распылять агрегаты по совхозам не было смысла, — спокойно возразил Мога. — Какая от этого была бы производительность? Пришлось отдать их Станчу: у него — восемьсот гектаров, высокий урожай.
— Знаем мы урожаи Станчу! — снова не сдержался Трестиоарэ.
— Что вы имеете в виду? — поспешно спросил Софроняну, как и Мога, может быть, даже лучше, он знал положение в совхозе «Драгушаны», уважал Виктора Станчу и не ставил под сомнение его сообщения по поводу ожидаемых результатов.
Трестиоарэ пропустил вопрос мимо ушей. Обратился прямо к Моге:
— Поедем на винзавод?
— Непременно, — ответил Максим.
По пути на завод Мога остановился у школы. Алексей Рэдукану был на месте; директор еще не вышел из отпуска, и Рэдукану продолжал исполнять его обязанности. Он что-то писал в пустом кабинете. Мога пригласил его поехать с ними.
— Хочу внести ясность насчет восьмых-десятых классов, — сказал он. — Ребята могли бы поработать на уборке две недели. Разве это отразится весной на экзаменах?
Мога и Рэдукану устроились на заднем сидении, Софроняну — рядом с шофером. Трестиоарэ ехал впереди на своей машине.
— Таков приказ директора школы, — пояснил Рэдукану.
— Когда он вернется?
— Первого сентября… Если только возвратится.
— Что ты имеешь в виду?
— Карагеорге предложил ему возглавить районо, — ответил вместо Рэдукану Симион Софроняну.
— И тогда директором станет товарищ Рэдукану? — поинтересовался Максим Мога. — Лично я бы это приветствовал.
— Есть хорошая поговорка, — с иронией проговорил Рэдукану. — Я — в бояре, ты — в бояре, кто же будет пахарем?
— Если имеешь в виду нас двоих, — коротким кивком Мога указал Софроняну, — не боярство у нас, а горе. Но лучше бы тебе увидеть все своими глазами. Отсюда поедем в Селиште, потом — в Драгушаны. Если, конечно, у тебя есть время, с удовольствием с тобой проедемся.
— Разве я не знаю и без того, сколько у тебя хлопот? — сказал Рэдукану.
— Послушай-ка, Алексей, — обратился к нему снова Мога, — не думаете ли вы, учителя, что ребят в школе нужно приблизить к земле? Не считаешь ли, что мы чересчур увлекаем их космическими далями, доисторическими эрами, а когда речь заходит, к примеру, об уборке винограда или овощей, начинаются целые дискуссии: бедные детки, как они испачкают себе ручки! Я, конечно, утрирую. Но думаю, что даже тогда, когда у нас будут десятки виноградниковых комбайнов, придется прибегать к помощи школьников. Ибо эти комбайны кому-то придется вести, не так ли?
— Этот вопрос обсуждается каждый год, но перемен пока не видно, — отвечал Рэдукану.
— Надо внести изменения в учебные программы, — сказал Софроняну.
— Вот именно, — поддержал его Мога. — Программа должна быть конкретным образом связана с непосредственной реальностью. Учить ребят не тому, как возделываются мандариновые и апельсиновые рощи, но как производится обрезка винограда, прямо на плантации, как вырастить виноградный саженец или капустную рассаду. Тогда директорам школ не придется запрещать учащимся восьмых-десятых классов выходить на работу. Уборка винограда будет предусмотрена программой.
Разговор прервался: они въехали на заводской двор.
Максим Мога и Симион Софроняну начали сразу в подробностях проверять аппаратуру, бункеры, установки, огромные цистерны, гигантские кады, приведенные в действие электромоторы. Софроняну, вооружась мощным фонарем, заглядывал в цистерны — хорошо ли вычищены. Проводил ладонью по стенкам бункеров. Рэдукану и Трестиоарэ следовали за Могой и Софроняну словно беспристрастные свидетели, однако по лицу Трестиоарэ Рэдукану хорошо видел, что проверкой он немало обеспокоен, хотя сам не видел для этого ни малейшей причины: все казалось в полном порядке. Мога прошелся по нескольким производственным помещениям, по кабинетам служащих, встретил нескольких рабочих, некоторое время с ними поговорил.
Тем временем Софроняну окончил проверку и вышел во двор; под светом солнца его лицо выглядело весьма сердитым. И в ту же минуту показался Максим Мога.
— Аксентий Аксентьевич, — Софроняну резко повернулся к Трестиоарэ, — мы с вами будем ссориться.