Возвращение из Трапезунда

– Ах, что вы! – вальяжно поднял руку Метелкин. – Вы ошибаетесь, мон шер! Ваш юный друг проявил себя героем.

Авдеевы не успели еще сообразить, в чем заключался героизм их молодого сотрудника, как солдаты снизу, не придумав ничего лучшего, внесли в комнату Андрея, и без того набитую народом, окровавленное тело убитого Османа Гюндюза, при виде которого госпожа Авдеева упала в обморок, а Метелкин начал выталкивать солдат с телом в коридор.

– Тебе легче? – спросила Аспасия Андрея.

– Мне совсем легко, честное слово, – сказал Андрей.

– Ой, только не влюбляйся в меня, – сказала Аспасия тихо, – я же не могу твоей любви ответить, а тебя хорошая девушка ждет, такая девушка, что я тебе завидую, какая девушка тебя любит.

Андрею было неловко, что Аспасия заглядывает в его мысли.

– Я совсем не это имел в виду, – вскинулся он.

– Вот и замечательно, вот и мило, – сказала гречанка. – Мы с тобой потом обо всем поговорим.

Русико помогла Метелкину увести обмякшую профессоршу, а сам Авдеев, движимый любопытством, остался, потому что жаждал узнать, что произошло на территории его экспедиции.

Тем временем полковник Баренц, отмахнувшись от профессора, которому пришлось беседовать с Суреном Саркисьянцем, отвел Андрея к окну и попросил рассказать, что и как тот видел. Слушая, он не выказывал ни осуждения, ни одобрения действиям Андрея. Подошла Аспасия.

– Ведь ты был на виду, – сказала она. – Это только чудо, что Осман в тебя не попал, – он в монету попадал с десяти шагов. У меня метка есть, только в таком месте, что нельзя смотреть.

Баренц приподнял бровь – он умел это делать аристократически.

– Теперь они не сдадутся. Пока мы их всех не выведем, не сдадутся, будут мстить за Османа, – сказала Аспасия. – Жалко. Я бы могла его не убивать – зачем ворошить гнездо ос?

– Но они же стреляли в тебя?

– А может, в русского полковника? – спросила Аспасия, не стесняясь того, что Баренц стоял рядом и все слышал.

Она смотрела на Баренца открыто, даже весело – она была как охотник, приманивающий тигра. И Андрей с жуткой и безнадежной грустью понял, что он никогда не будет тигром, хищником, которому готова отдаться Аспасия, потому что таковы ее правила игры.

– Простите. – Баренц легко выдержал ее взгляд. – Сейчас у меня есть вопрос к молодому человеку.

Баренц отвел Андрея на два шага в сторону, насколько позволял шкаф. И хоть не дотрагивался до Андрея, тому казалось, что спиной вдавлен в стенку шкафа.

– Я искренне благодарен вам и постараюсь отплатить добром за оказанные мне услуги, – сказал он формально. Глаза у полковника Баренца были светлы и холодны, как кусочки обкатанного волнами агата. – И рассчитываю на вашу дискретность. Я здесь неофициально.

– Ну конечно, – сказал Андрей, смешавшись.

– Надеюсь, что мы с вами еще встретимся и поговорим за доброй чаркой вина, – сказал Баренц с облегчением – он поверил в искренность Андрея. Наверное, понял, что тот не опасен. – Я хотел бы задать один нескромный вопрос, и вы вправе мне не отвечать.

– Пожалуйста, – сказал Андрей, стараясь оторвать свои глаза от настойчивого взгляда Баренца и увидеть, что делает Аспасия.

– Берестов. Андрей Берестов – это ваше настоящее имя?

– Разумеется! Какое же еще!

– И кто-нибудь может это подтвердить?

– Да кто угодно! Хотя бы профессор Авдеев. Он три года назад читал мне лекции в Московском университете.

Баренц оторвал взор от Андрея и кивнул в сторону профессора. Профессор допрашивал Аспасию, и та с удовольствием в лицах показывала, какой здесь произошел бой.

– И вам неизвестны ваши однофамильцы? – спросил Баренц.

– Клянусь честью, нет. Но здесь я столкнулся с недоразумением и понял, что однофамилец у меня есть. В Севастополе.

– Вот именно, – сказал Баренц. – Он чуть постарше вас, а может, и вашего возраста, повыше вас ростом, волосы русые, лицо правильное; сложен пропорционально.

– Такому описанию соответствуют тысячи людей, – сказал Андрей.

– Вы правы, – сказал Баренц. – Спасибо. Большое спасибо за беседу. Позвольте задать последний вопрос: вам что-нибудь говорит фамилия Беккер? Николай Беккер?

– Мы с ним вместе учились в гимназии.

– Ну разумеется! Все объясняется так просто!

И он быстро покинул комнату, лишь на секунду задержавшись возле Аспасии и кинув ей короткую фразу. У Андрея сжалось сердце, потому что он увидел, как быстро Аспасия подняла голову к Баренцу, как послушно кивнула.

Впрочем, утешил себя Андрей, у них общие дела, им же предстоит снова совещаться, как провозить табак и прочую контрабанду. А ведь непосвященный никогда не догадается, что связывает этих людей – лощеного полковника контрразведки, греческую красавицу, армейского ветеринара, убитого турецкого бандита… Для полного комплекта не хватает крестьянского сына Ивана Ивановича.

Иван завтра посмеется, узнав о торжестве христианских кланов над магометанским противником.

* * *