Читаем Возвращение домой полностью

Дюпрейн задумался, прикидывая в уме план дальнейших действий. Отступать теперь нужно, уйти в глубь леса, затаиться на время. Хотя бы до следующей ночи. Разведать бы только, что там и как, пока не рассвело, узнать обстановку. Как там теперь? Что сионийцы предприняли? И сколько их там? К чему они готовятся? Какие меры приняли? Да, не получилось у нас всё сделать тихо, придётся идти напролом с такими, вот, вояками…

Задумался и не сразу услышал посторонний звук, какой-то еле уловимый шорох. А когда обернулся, Алмаар — целый! живой! невредимый! — как ни в чём не бывало подошёл и сел на землю рядом с ребятами. И они все четверо посмотрели на Алмаара так, словно увидели привидение.

— Как… ты здесь?! — первым спросил, наконец, Дюпрейн и, оправившись от этого тихого шока, добавил уже уверенным голосом, голосом командира: — Как ты здесь очутился? Рядовой…?

— Пришёл — и всё! — Алмаар пренебрежительно пожал плечами, но в этом движении уже не чувствовалась та привычная, свойственная ему всегда и во всём беззаботность, неприкрытая бравада и рисованность. Видно было, что и сам он с трудом верит в то, что вновь оказался в привычной ему обстановке, среди знакомых людей, среди своих, — ниобиан! — как бы плохо они к нему ни относились. Бледный до жути, просто белый, по-мальчишески взъерошенный, с дрожащими руками, но в поджатых губах, в уголках глаз — застыла решимость, почти отвага, но без геройства. И испуг! Словно он впервые осознал серьёзность происходящего!

«Вернулся! Вернулся назад! — Дюпрейна эта новость шокировала, такого он не ожидал, тем более от Алмаара. — Через дорогу мимо сионийцев, готовых открыть пальбу на любой шорох! Через заминированную обочину! Или он просто запомнил, где и как шёл в первый раз?.. Запомнил? Этот разгильдяй?! С его-то беззаботным наплевательством! И нас сумел найти! В лесу, ночью! Один! И без патронов!? Следопыт чёртов! Ведь может же, всё может, если жить захочет!» И Дюпрейн глянул на Алмаара, впервые почувствовал к этому типу странное, совсем новое чувство и понял сразу, это уважение. Невольное уважение профессионала к человеку, который хорошо — без помарки! — сделал опасное, рискованное дело. Но уважение это, не успев родиться, пропало так же внезапно, стоило Дюпрейну вспомнить о провале операции и о том, кто в этом был виновен. «Жить, значит, захотел, подлец! До своих вернулся! Пришёл! Подвёл команду, подвёл всю операцию! Один — подвёл всех! И ещё хватило наглости после этого назад прийти?! Подлец! Невиданная наглость! Просто поразительная!.. Ведь пристрелю же, паршивца, и рука не дрогнет!.. Неужели ты сам этого не понял?! На смерть ты вернулся, дружок! От моей пули, от моей руки…»

— Пришёл, значит, да? — чуть слышно страшным голосом спросил Дюпрейн, и слышно было, как клокотали в его груди ярость и ненависть к этому человеку. А потом вдруг заорал, срывая горло надсадным криком: — Вста-а-ать!!!

От этого вопля они вздрогнули все четверо, разом моргнули. Каждый понял, ЧТО сейчас будет. И Янис тоже понял. Но поднялся он нарочито медленно, даже бровью не повёл, только в чёрных зрачках его холодным пламенем полыхнула ненависть.

— Именем Его Величества… — медленно начал Дюпрейн зачитывать приговор, чётко выговаривая каждое слово, словно вкладывая совсем иной, понятный только ему смысл, глядя прямо в эти зрачки — с ненавистью неменьшей. Пистолет он выхватил из кобуры ещё раньше незаметным для всех движением.

— Да к чёрту ваш устав, капитан! — не выдержал Алмаар, перебил резко. — К чёрту всё это, все эти формальности! Хотите стрелять — стреляйте сразу! Ну!! — и он сделал широкий шаг навстречу, глядя без страха, с вызовом. Весь его страх остался где-то там, на той стороне дороги… Разве объяснишь им всем… Разве сможешь рассказать словами то, что он пережил за те полчаса, поведать о том, — и какими словами? — что выпало на его долю? Один! Совершенно один! С пустым автоматом! Без единого патрона! В чужом лесу! На чужой земле среди выстрелов и криков — чужих криков и чужих выстрелов! И — один!!!

Да уж лучше действительно смерть, чем ещё раз такое!.. Это унижение, это недоверие, эта подозрительность от своих же, от ниобиан! Сейчас Янис был согласен даже на смерть от рук капитана, хоть и ненавидел этого человека всей душой, всем своим существом! Знал: здесь, в этой команде, он — один! И никто никогда не заступится за него, никто не пойдёт против капитана, все примут всё, как должное, как и в тот, в первый раз, когда этот же «Бергстон» хищно целился в него, здесь, в этом отряде, среди этих же ребят он был лишним… Ну и пусть, пусть смерть! Но безоружным он больше и шага не сделает…

Перейти на страницу:

Похожие книги