Возвращение Черного Отряда

Шар имел четыре фута в диаметре и был пронизан, как червивое яблоко, тянущимися к центру ходами. Пока Длиннотень приближался, шар играл радужным мерцанием, как лужа с растекшимся по ее поверхности маслом, но гораздо интенсивнее. Змейки холодного огня струились по внутренним каналам. Зрелище хоть куда.

Длиннотень воздел свои паучьи лапы, осторожно стянул перчатки и засучил рукава. Его кожа была полупрозрачной, гнойно-желтоватой, с синими прожилками. И со множеством темно-коричневых пятен. Плоти на нем почти не было.

Хозяин Теней обеими руками прикоснулся к сфере. Внутри ее возбудился свет. Поверхностное сияние взобралось по пальцам и охватило кисти. Пальцы погрузились в шар, как раскаленные стальные прутья – в лед. Он ухватился за светящихся червяков и стал корчиться. А затем заговорил – само собой, на языке, которого никто не знал. Правда, Дщерь Ночи нахмурилась и подалась вперед, словно могла разобрать отдельные слова.

Хозяин Теней призывал Тень. Я не мог видеть ее. Она находилась внутри пьедестала, поддерживавшего шар. Но я ощущал нечто очень-очень холодное.

Ревун встал и подался вперед. Нарайян и девочка смотрели как зачарованные. Дщерь Ночи приблизилась на несколько шажков, а Сингх встал ближе к дверям, чтобы лучше видеть.

Длиннотень говорил минуту-другую, его веки были плотно сжаты. Когда он закончил, свечение внутри шара стало тускнеть. Колдун открыл глаза и устремил взгляд на юг, как делал уже тысячи раз, наблюдая за освещенным зеркалами участком.

Она есть Тьма.

Но я не смотрел на отродье…

Не та Тьма.

Тьма и впрямь явилась, но в обличье, которого я не ожидал. А стоило бы.

Душелов.

Она вошла через дверь, открытую Нарайяном Сингхом.

Длиннотень не ждал такого сюрприза. Предательство застало его врасплох.

Я изо всех сил пытался удержать в узде перепуганного Копченого. Он беспрерывно скулил: «Она есть Тьма», словно твердил мантру, оберегающую от губительных клыков ночи.

– Игра окончена! – заявила Душелов зычным басом циркового зазывалы. Потом хихикнула по-девчоночьи. – Это было трудно, но дело того стоило. Мне нравится мой новый дом.

Последняя фраза была произнесена скрипучим голосом старика, ведущего скучные счетные книги.

Длиннотень попал в ловушку. Он был окружен врагами и не имел бы шансов на победу, даже будь он величайшим колдуном на свете. И тем не менее Хозяин Теней не сдался. Его рассудок не был затуманен, и он осознавал свою ценность. Был уверен, что враги не осмелятся убить его – иначе в тот же миг рухнут Врата Теней.

Пришлось уступить Копченому. Я должен был немедленно доложить о случившемся. Следовало поскорее известить Госпожу, но такой возможности у меня не было.

Длиннотень медленно взял перчатку и стал натягивать на кисть.

– Не стоит, – произнесла Душелов вкрадчивым тенором гробовщика. – Думаю, пора…

Правый мизинец Длиннотени был кривым, словно когда-то его сломали и не вправили. Черный ноготь походил на кусочек гнилого листа шпината.

Хозяин Теней взмахнул мизинцем. Ноготь отлетел в тот самый миг, когда Душелов сказала «пора». Я покачал призрачной головой. Всего не углядишь. В одно мгновение ноготь превратился в Тень, исполненную свирепой ненависти к свету.

Копченый рвался так, что я больше не мог его удерживать.

64

Едва сменив позу на сидячую, я потянулся за кружкой воды. Когда сознание прояснилось, понял, что меня перетащили в тесный альков, где мы держали Копченого с тех пор, как тайком перенесли его из грязной норы Одноглазого. Из-за отделявшей альков потрепанной занавески доносились негромкие голоса.

Я подоткнул одеяло Копченого, пригладил ему пятерней волосы и вылез наружу.

Голоса смолкли. Костоправ насупился и огляделся по сторонам.

– Важные новости, – с ходу заявил я, отчего на физиономии Лебедя и Ножа появилось озадаченное выражение. Хорошо, что они под рукой. – Вы, ребята, погуляйте минутку, только возьмите свечу.

– Какого хрена ты раскомандовался? – Костоправу стоило немалых усилий не повысить голос.

– Душелов захватила Вершину.

– Чего?

– Она вошла в башню, когда Длиннотень выпускал Тени. Кстати, он их выпустил. Все наши друзья: и Душелов, и Сингх, и девочка – были в заговоре против него. Я срочно вернулся, чтобы доложить об этом. Надо как можно скорее сообщить Госпоже.

– Ну и дела!

Костоправ по-прежнему был сердит, но по его глазам я догадался, что командирский гнев, подобно кораблю, лег на другой курс.

– Сука! Коварная, лживая предательница и сука!

– Судя по ее словам, она намерена поселиться в Вершине.

– Сука!

– Жаль, что не могу рассказать тебе больше, но Копченого рядом с ней не удержишь. Как считаешь, следует известить Госпожу?

– Ясное дело… Помолчи, дай подумать.

– Эй, вы там! – крикнул из-за полога Лебедь. – Чем трепаться, вышли бы да посмотрели, как идут дела снаружи.

– Что там еще? – прорычал Костоправ.

– Я проверю. А ты напиши записку – пусть эти парни отнесут Госпоже.

– К черту! Боюсь, уже слишком поздно. Она сама собиралась проникнуть в крепость и напасть на Длиннотень.

Дерьмо! Похоже, мы по уши в дерьме.