Возвращение Арсена Люпена

Люпена отстранили от работы с конвертами, на что он сказал:

– Если мне не дают заниматься делом, я займусь, пожалуй, процессом. Пригласите ко мне адвоката Кэмбеля.

II

На следующий день Кэмбель, очень довольный, вызвал Люпена в комнату, предназначенную для беседы адвокатов.

Это был пожилой, чуть подслеповатый человек. Он положил свою шляпу на стол, раскрыл портфель и обратился к Люпену с целым рядом заранее приготовленных вопросов.

Люпен отвечал ему охотно, вдаваясь в разные мелкие подробности, которые Кэмбель сейчас же заносил на четвертушку бумаги.

– Итак, вы говорите, что в это время… – спрашивал адвокат, наклоняясь над бумагой.

– Я говорю, что в то время, – продолжал Люпен…

Незаметно он просунул руку под шляпу Кэмбеля и осторожно вытащил белую полоску бумаги. Он развернул ее. Это было письмо от Дудевиля: «Я поступил лакеем к господину Кэмбелю, и вы можете, нисколько не опасаясь, отвечать мне тем же путем. Относительно конвертов нас выдал Л. М. К счастью, мы это предвидели».

Далее следовал подробный отчет о событиях и газетном шуме, вызванном разоблачением Люпена.

Люпен вынул из кармана полоску бумаги с инструкциями для братьев Дудевиль, свернул ее так же, как ту, которую он вынул, и осторожно всунул ее в шляпу.

На следующий день в «Журналь» появилось:

Я извиняюсь перед публикой, что не мог исполнить свое обещание. Виною тому никудышное почтовое сообщение в тюрьме Санте. Впрочем, мы приближаемся к концу. Мое исследование окончено. Теперь я знаю все. Подумав, я угадал, в каком месте в замке Вельденц спрятаны письма и документы. Мои друзья отправятся в замок и, несмотря на все препятствия, проникнут туда через ход, который я им укажу.

И тогда в газетах будут помещены фотографии писем, содержание которых я знаю, но желаю привести их подлинный текст.

Это сообщение будет сделано мною через две недели, день в день, 22 августа. До этого же времени я пока молчу и… дожидаюсь…

Действительно, письма Люпена перестали появляться в «Журналь», но он продолжал переписываться с друзьями с помощью шляпы ничего не подозревавшего адвоката.

Но в один прекрасный день директор тюрьмы Санте получил записку, подписанную Л. М., в которой Борели предупреждали, что Кэмбель, сам того не зная, служит, вероятнее всего, Люпену почтальоном.

Директор предупредил Кэмбеля, который решил с тех пор брать с собой своего секретаря.

И это случилось в самую критическую, важную для Люпена минуту. Невидимый враг и на этот раз обошел его.

Тринадцатого августа, когда он сидел, разговаривая с господином Кэмбелем, его внимание было привлечено газетой, в которую завернул свои бумаги адвокат. Жирным шрифтом было напечатано заглавие: «813». Потом подзаголовок: «Новое убийство. Волнение в Германии. Будет ли наконец открыта тайна Апоона?»

Люпен невольно побледнел, прочтя следующие слова:

В самый последний момент перед выпуском газеты мы получили две сенсационные телеграммы:

БЛИЗ АУГСБУРГА НАШЛИ ТРУП СТАРИКА С РАНОЮ В ГОРЛЕ. УДАЛОСЬ УСТАНОВИТЬ ЛИЧНОСТЬ УБИТОГО. ЭТО ШТЕЙНВЕГ, ЗАМЕШАННЫЙ В ДЕЛЕ КЕССЕЛЬБАХА.

ТАЙНУ АПООНА ВЗЯЛСЯ ОТКРЫТЬ ХЕРЛОК ШОЛМС. ЗНАМЕНИТЫЙ АНГЛИЙСКИЙ СЫЩИК УВЕРЕН В УСПЕХЕ.

III

Для Люпена наступили мучительные дни.

Херлок Шолмс, его непримиримый и давний противник, хитрый, умный и ловкий Шолмс ищет и, нет сомнения, найдет эти письма. Письма, в которых заинтересованы три великие нации Запада и от которых, быть может, зависит мир во всей Европе.

Заживо похороненный в тюрьме Санте, потерявший всякую связь с миром, Люпен упал духом. Бессильный что-либо изменить, он надеялся только на чудо.

– Надо, чтобы это случилось, – бормотал он, – надо не потому, что я этого хочу, а потому, что это логично.

Дни шли за днями, но ничего не менялось.

Семнадцатое августа, девятнадцатое, двадцатое, последний день… Время тянулось медленно и тоскливо, наконец наступил вечер, и мрачные сумерки постепенно окутывали тюрьму. Минуты следовали одна за другой… Девять вечера – ничего, десять – ничего…

Люпен с силой сжимал голову руками, напряженно думая об одном, будто хотел вызвать событие, с которым он связал свое счастье и свободу…

Щелкнул замок.

Люпен поднялся с постели. Вошли трое.