Возвращение

Анна села на бортик, установила таймер. Следующий укол в восемь часов вечера. Хотелось перевести дыхание, посидеть вот так. Но периметр ещё не закончен, и надо всё-таки запустить дрона. В поле могли действительно остались одиночки. К ночи надо управиться.

Лазарева вздохнула:

— За работу.

5.

Вспышки. Бегущие во тьме огоньки…

Впереди открытое пространство. Он идёт.

Боль и красное солнце. Рядом идут другие.

Грохот орудий, быстрые перебежки.

Он получает чёткие приказы, когда и куда бежать.

Бетонные стены вокруг, люди стреляют…

Ему надо найти одного человека. Это приказ — найти его. Злость заставляет двигаться, несмотря на боль. Да, он найдёт его и разорвёт на кровавый дождь!

Но одно знакомое лицо внезапно отличается от всех остальных.

Больно смотреть на неё, почему-то больно смотреть. Будто где-то внутри сопротивляется и рвётся какая-то нить, не выдерживая…

Это заметно тому, кто отдаёт приказы. Это интересно для него.

Потом приказ и бросок. Вкус её крови на языке. И снова боль, падение. Чувство металла в теле.

Отдающий приказы бросил его. Так ясно ощущается, что его сознание и воля, больше не с тобой. Осталась пустота. Вокруг шум, но постепенно рассеивается. Все уходят.

Боль. Тело растёт. Трещат и ломаются кости, новые врезаются в плоть.

Кто-то подходит, наклоняется над ним.

Он знает этого человека. За ним Он шёл. Его ненавидит. Из-за него вся эта боль. Кроме неё не осталось ничего.

Он пытается встать, но когти бессильно сгребают землю. Он не может подняться.

Человек что-то говорит, но Он не понимает значение слов.

Стопка прозрачных пакетов падает рядом. Человек что-то делает. Быстро, очень быстро. Протыкает кожу иглами, привязывает соединённые с ними пакеты к лапам, прижимает белые мокрые полотна к бокам. Они засыхают, закрывая раны.

Снова движение…

Перед глазами яма…

Он уже на дне.

Человек стоит рядом с ним в этой яме, что-то говорит ему, сплёвывает кровь, вытирает рот, смотрит на свою руку. Кровь тёмно-красная. Человек приставляет автоампулу себе к предплечью. Поршень вгоняет серебристую жидкость в вену.

Человек кладёт руку на место, где бьются Его сердца.

Он видит движение его губ, слышит речь, но не понимает.

Человек выбирается из ямы.

Наступает темнота. Долгая, долгая темнота. Боль и сон.

Свет! С грохотом открывается небо, легче дышать.

Другой человек.

Новая ярость растекается по всему телу. Боли уже нет, но и сил тоже.

Вода! Отступает ярость, и снова остаётся пустота.

Кажется, нужно было убить человека. Да.

Новая боль. Ярость. Голод. Снова боль. Теперь во рту. Сильнее, чем первая. Сытость.

Всё, что сейчас пронеслось перед глазами — это память. Это было с Ним.

Вспышки. Бегущие во тьме огоньки…

Он знает, что это. Это прожекторы на вышках базы, фары машин, двигающихся в колоннах по ночным дорогам, городские фонари на улицах, это огненный след автоматных очередей, сигнальные огни вертолётов и посадочных площадок, лица людей вокруг.

Их слова… Они говорили, и Он понимал.

Человек, которого Он должен был убить,… которого хотел убить,… что он сказал?

— Я должен тебе жизнь.

То движение его покрытых тёмной кровью губ и звук речи:

— Я должен тебе жизнь, Костя…

Костя…

Синий купол улья над головой. Вспышки электросети в стенах. Пасть Альфы над самым лицом! Боль!

Провал на машине в яму, бой! Меги врываются, сметают людей. Всего пара минут сопротивления и всех вжимают в землю, провозят по ней лицами, чтобы они задохнулись и ослабили сопротивление.

Последнее перед этим:

— У вас девять минут! Костя, выбирайтесь!

Костя…

Я, Костя…

Я — Костя…

Я,… Нет…

Нет…Нет…Нет!..

Анна выронила из рук дрона, закричав от адской боли в затылке. Так резко в сознании случился взрыв. В одно мгновение пронеслись сотни картин памяти, а с ними отчаяние, просто страшное по мощности.

Лазарева ринулась к камере, уже слыша первые глухие удары. Монстр бился о каменные стенки, ревя во все горло. Нет, уже не монстр…

Голова Анны разрывалась от ощущений. Это боль была не физическая. Это было осознание того, кто ты. Ты не человек и никогда им больше не станешь! Ты чудовище, которое будет убивать. Ты привёл войско монстров прямо на базу, они убили твоих товарищей! Ты подвёл их! Они погибли на минном поле из-за тебя! Ты убил Анну… Ты! Убил! Анну!

— Нет, нет, нет! — Лазарева спрыгнула на решётку. — Костя! Я здесь!

Но его мысли проносились ураганом через её голову. Он не слышал её. Он хотел прекратить эту боль, перестать вспоминать, и каждым ударом головой о бетон пытался прервать поток собственных мыслей. Но сознание возвращалось со всей памятью, со всеми чувствами и всем перенесённым, за эти дни ужасом сразу! Целиком! Вливаясь всем объёмом в одну минуту времени, идущую прямо сейчас!

Анна стояла над ним на решётке, слышала своё бешено стучащее сердце и бессильно сжимала руки.

Открыть решётку и спустить нельзя. Он разорвёт её.

— Костя,… — Лазарева сделала глубокий вдох.

Может быть, есть один способ. Она не знает, как им пользоваться, но сейчас самое время попытаться. Шея и затылок болели. Хорошо. Значит, они на связи.