Возвращение

— Вся в мать, — ворчал Герард, строго выговаривая шалунье, удобно усевшейся на его коленях, теребящей пальчиком блестящую круглую подвеску на отцовском поясном ремне: — Будешь проказничать — накажу. Маму нельзя расстраивать.

Гладил дочь по шелковистым волосам, прижимая к сердцу, в то время как она, убаюканная его лаской, устало закрыв глаза и притворно тяжело вздыхая, терпеливо выслушивала его совсем не страшную отповедь.

Пфальцграфиня через два года после рождения дочери подарила счастливому Герарду зеленоглазого сына.

Если семейная чета не стояла перед выбором имени девочки, безоговорочно отдав его на откуп матери, то выбор имени наследника вызвал у её сиятельства едва ли не слёзы. Здесь каждый член семьи счёл своим долгом высказаться.

Разговор вспыхнул после вечерней трапезы, когда новорожденному исполнилась ровно неделя.

— Адалуолф, — с благоговением произнёс Герард, накрыв руку жены ладонью.

— Ада… что? — она, вскинув бровь, с удивлением посмотрела на него.

— Благородный волк, — улыбнулся его сиятельство.

— Джебхард, — предложил Дитрих, не моргнув глазом.

— Джеб… — эхом отозвалась Наташа, уставившись в искрящиеся смехом глаза деверя.

— А что? — пожал тот плечами. — Храбрый.

— Лиафвин, — облизала губы Элли, доедая яблочный штрудель и косясь на Ирмгарда. — Значит возлюбленный.

Вице-граф поморщился, сдвинув брови:

— Рикердт. Сильный.

— Дт… — поперхнулась пфальцграфиня, поднося к лицу вышитый платочек.

Все уставились на неё.

— Тогда Хелмфрид. — Герард, допивая вино, беспокойно глянул на Птаху.

— А это кто? — сузила она глаза, полные слёз.

— Мир шлема, — подсказала Элли.

— Шлем, значит…

Ирмгард поставил пустой кубок, подвигая его отцу, наполняющему свой:

— Кива предлагает назвать мальчика Эдсэль — благородный.

Наташа прыснула со смеха:

— Excel… Программа для работы с электронными таблицами. Самое то для продвинутого ребёнка средневековья.

— Парзифаль, — робко предложила Стрекоза. — Или Леопольд, смелый.

— О, как… — откинулась пфальцграфиня на спинку стула, озадачившись. — А этот… фаль который, он кто?

Элли, покраснев под неодобрительным взором мужа, опустила глаза.

— Понятно, — вздохнула её сиятельство, вставая.

Покосившись на выпирающий животик невестки, с улыбкой произнесла:

— Прекрасные имена, дорогая. Скоро у меня тоже будет возможность предложить вам достойные варианты.

Присев на подлокотник кресла, в котором сидел Герард, обняла супруга и, прижавшись к его плечу, ласково заговорила:

— Любимый, я приму любое имя, которое ты выберешь для нашего мальчика. Будет ли это одно из перечисленных имён или иное, например, Николос или Александр, победа или защитник — оно будет самым прекрасным. Или это будет Леон. Лев… — одарила сиятельного нежным взором, целуя в щёку. — Твой выбор будет безупречен.

Под серебряный звон наполненных кубков новорожденного назвали Николос.

Наташа перевернула несколько страниц книги назад, рассматривая недавний портрет четырёхлетней Стефании, выполненный Гензелем. Зацепилась взглядом за подвеску в её руках. Брелок с логотипом «AUDI». Улыбнулась, вспомнив переживания по поводу Авоськи. Вещица вернулась в семью вместе с выплаченным долгом Шоленбургом.

Витолд, рассчитавшись и продав дом в Аугусте довольной Вэлэри фон Бригахбург, вместе с молодой женой уехал во Францию в Анжуйское графство, где в скором времени стал палатином в Анже.

Освободившуюся должность палатина в Аугусте его величество предложил занять Герарду.

Рисунков было много. Перебирая их, пфальцграфиня видела себя: повзрослевшую и счастливую.

Исполненные в сером цвете, словно нарисованные карандашом, они напоминали свитки кузена Хельги, которые она на некоторое время дала пастушку для изучения техники рисования.

Гензель вырос, и теперь его называли Иоганнес. Его можно было видеть где угодно с большим альбомом в руках.

«Наш летописец, — улыбаясь, называла его Наташа, разглядывая очередной пейзаж или портрет. — Пора осваивать живопись».

Она покосилась на короб у стены, где среди прочих подарков лежал ящичек с красками.

Поставив перед собой изображения Дитриха, Герарда и Ирмгарда, долго изучала, представляя на их месте большие красочные портреты.

Герард… Всматривалась в его лицо, глаза. Кончиками пальцев обводила линию бровей, скул, носа, губ. Вот он — мужчина её мечты.

Частые приезды Греты и Лиутберта в Аугуст к любимой тёте Вэлэри, сделали Дитриха постоянным гостем брата и его семьи. Видя уважительные и доверительные отношения между супругами, он был доволен обретённым покоем брата. После рождения ясноглазой Стефании, сердце барона окончательно оттаяло.