Возвращение

— Так лучше? — громко спросил он и оглянулся. Мелани кивнула и подняла руку, сигнализируя, что всё в порядке.

— Отлично! — крикнула она.

Глен повернулся к темному чудовищу. Если ямы в земле — это не вход, то как…

И вдруг он увидел вход. Высокий и узкий, словно проем между двумя стенами. Был ли он там всегда? Глен сомневался в этом; единственное, в чем можно было быть уверенным, — раньше он его не видел. У него возникло неприятное чувство, что проход только что открылся, а то, что скрывается внутри, знает о его приходе и ждет.

Подходя ближе, Глен описывал все, что видит, и это принесло ему облегчение. Обострившиеся после приезда сюда чувства притупились, и хотя паралич, который описывал Кэмерон, не наступил, воздух становился плотнее и словно давил на него. Звук работающего генератора стал глухим, как будто доносился из-за толстой перегородки, и появился тяжелый, тошнотворный запах гнили. По мере приближения ко входу температура ощутимо понижалась.

И вот он внутри.

Ничего подобного Глен раньше не видел — и даже представить не мог. Тут были стены, пол, потолок, но на этом сходство с любым другим зданием заканчивалось. Ни дверей, ни окон, ни мебели, ни знакомых архитектурных деталей. Материалы, использованные для строительства, явно принадлежали к миру людей, но соединены они были таким образом, что человеку это показалось бы невероятным. Углы не прямые и не закругленные, волнистый потолок опускался и поднимался какой-то совершенно немыслимой зыбью.

Глен стоял в продолговатом помещении, которое могло быть коридором или комнатой, и густой холодный воздух обволакивал его, словно туго завернутое одеяло, так что было трудно не только идти, но и дышать. Стиснув зубы, Глен двинулся вперед. Выхлоп работающего генератора заглушал запах гнили, пропитавший внутреннее пространство сооружения, и Глен был ему за это благодарен.

— Я внутри, — сообщил он и принялся описывать помещение. Он не знал, доходит ли сюда сигнал, но позволил себе надеяться, что оба телефона поддерживают связь и Мелани слышит каждое его слово.

Темнота была не полной. Дальняя часть комнаты терялась во мгле, но пространство вокруг него казалось просто слабо освещенным. Это явление сохранялось по мере того, как Глен шел вперед по твердому полу, как будто сделанному из слоновой кости или зубной эмали. Фонарь в его руке горел, и он провел лучом в разные стороны, надеясь увидеть… что-нибудь. Нужно искать этих существ, но Глен еще не был готов к встрече с ними.

Он продолжал говорить, по-прежнему надеясь, что Мелани его слышит.

За участком стены с выступами странной формы имелся проход, расширяющаяся трещина, словно стену расколол гигантский топор. За трещиной виднелся коридор, и внутренний компас подсказал Глену, что ему туда. Он шагнул в отверстие, придерживаясь рукой за стену. На вид это был грязный листовой металл, но на ощупь стена оказалась мягкой, как губка. Руки испачкались, и Глен вытер их о джинсы.

Снаружи сооружение выглядело шести — или семиэтажным, но Глен не видел ни лестниц, ни каких-либо признаков, что над ним есть еще этажи. Чем дальше он заходил, тем выше поднимался потолок. Вскоре верхняя часть стен исчезла во тьме, и ему стало казаться, что они уходят в бесконечность.

Глен испытывал странное чувство, волоча за собой неудобный генератор. Мысль о том, что он встретит племя загадочных существ, вооруженный лишь жалким генератором, маленьким и шумным, и двумя короткими проводами, не добавляла уверенности в себе. Возможно, не стоило строить всю свою стратегию на толковании старого рисунка.

Но ведь до сих пор эта стратегия была удачной!

Кроме того, рядом с домом монстров не должно быть электричества. Они боялись именно электричества. И поэтому жили здесь, вдали от цивилизации. Выбора у него не было — только тащить собственный источник энергии. Единственный в радиусе многих миль от этого места.

В темноте что-то замерцало. Электрический свет. Сияющий красно-белый прямоугольник, похожий на далекое футбольное поле.

Электрический свет? Невозможно! Это обман зрения, иллюзия — просто что-то похожее на электрический свет.

В противном случае они обречены.