Возвращение

Рон встал с кровати, раздвинул занавески и выглянул в окно. Шоссе было пустым. В последние несколько дней тут было необычно тихо. Он нечасто выходил из номера, только в контору к Иену, в «Джек из коробочки» и «Тако Белл», но увиденное ему не нравилось. Люди стали злыми, животные — недружелюбными, и даже дома казались более мрачными и обшарпанными, чем несколько дней назад.

Рон не был суеверным и, несмотря на зависимость от Интернета, не верил в теории заговоров. Особой чувствительностью он тоже не отличался и обычно ничего не замечал, пока не получал хороший пинок под зад. Тем не менее даже ему казалось, что в городе происходит что-то странное. Необъяснимое исчезновение Эла, Джуди, Рэнди и Бака, которые словно растворились в воздухе, было только началом. Со всем Бауэром творилось нечто странное. Даже Иен выглядел как-то не так, когда Рон последний раз приходил к нему в офис. Еще более чудны́м, чем обычно. Он зачем-то снял свои традиционные черные брюки и белую рубашку и вырядился в грязные, линялые джинсы, слишком широкие для него, словно чужие, и яркую рубашку с изображениями животных, похожую на женскую блузку. Весь час, в течение которого они беседовали, адвокат выглядел каким-то рассеянным, и у Рона сложилось впечатление, что Иен не надеется завершить это дело.

Почему?

Тогда у него закралось подозрение, что Иен собирается сбежать из города. Или даже покончить жизнь самоубийством. Но теперь Рон подумал, что адвокат, скорее всего, не рассчитывает, что его клиент доживет до окончания процесса.

Мимо проехал одинокий пикап. Медленно. Водителя Рон не видел, но в кузове сидели четверо мужчин, одетые в некое подобие меховых шуб, и голая женщина, лицо которой было разрисовано, как камуфляжная форма.

Ему это не нравилось. Совсем не нравилось.

Рон опустил занавески и вернулся в кровать. Сериал «Я люблю Люси» закончился, и началось шоу «Факты из жизни». Черт возьми, в этих маленьких городках даже нет приличных кабельных каналов. Ему не терпелось вернуться в реальный мир и вычеркнуть из памяти это ужасное лето. Он взял пульт и принялся переключать каналы. Мультфильмы, автомобильные гонки, мыльная опера, ток-шоу…

Внезапно картинка на экране застыла, и на ней появились помехи в виде «снега». Рон подумал, что телевизионные каналы закончились, и нажал стрелочку обратной прокрутки. Когда стало ясно, что телевизор не работает, он встал с кровати, чтобы проверить кабельный разъем.

Пол под ногами слегка вздрогнул, оконные стекла задребезжали, и издалека донесся раскатистый звук, похожий на гром. Ему еще не приходилось видеть землетрясение, но Рон знал, что большинство жертв такой природной катастрофы гибнут под обломками рухнувших зданий, а не проваливаются в трещины в земле. Повинуясь инстинкту, он со всех ног бросился к двери и выскочил наружу.

Прямо в материализовавшийся ночной кошмар.

Воро́ны падали с неба на крыши бунгало и скользили вниз, оставляя красные полосы крови. Газопровод, похоже, был поврежден; пламя вырывалось из заваленных камнями наземных участков в центре мотеля, на противоположной стороне улицы и в нескольких местах вдоль шоссе. Перед самым высоким столбом пламени — великолепный кадр, и Рон пожалел, что у него нет фотоаппарата, — двое мужчин в звериных шкурах и головных уборах с рогами длинными заостренными палками тыкали ползущую на четвереньках женщину. Маленькое чахлое дерево перед мотелем исчезло, словно тень, пропадающая при выключении света.

Вот что произошло с Элом и остальными, подумал он.

Мимо промчалась стайка детей на велосипедах; они размахивали костями, а их лица были искажены яростью. Дети врезались в невидимую мерцающую стену… и исчезли. Потом стена двинулась вперед, вдоль улицы, стирая город с лица земли. Заправка? Исчезла. Автобусная остановка? Исчезла. Тротуар? Исчез.

Мертвая ворона соскользнула с крыши бунгало, ударилась об окно и шлепнулась ему на затылок. Рон почувствовал на своей гладко выбритой коже жесткие перья, маленькие острые кости и теплые, липкие внутренности. Кровь потекла за воротник рубашки. Он с отвращением провел рукой по голове, сбрасывая мертвую птицу.

В городе, в домах и на улицах послышались крики. Люди не кричали от боли, не звали на помощь — таких звуков Рону еще не приходилось слышать. Это были отчаянные, раздирающие горло, исполненные ужаса вопли, которые не могли бы присниться в самом страшном сне.

Рон увидел, как стоявший между двумя вигвамами знак, указывающий на ресторан «Джек из коробочки», исчез из виду, словно его засосал вакуум. Над этой частью города синее небо поблекло, а потом стало серым, как сгоревший древесный уголь.

Конец света, подумал Рон.

А когда он увидел хихикающую старуху, которая сдирала шкуру со щенка далматинца в кузове пикапа, мчащегося по исчезающей дороге, то подумал, что возможно, это даже к лучшему.

Глава 15

I