Возвращение

— Когда это случилось? — спросил Глен.

— Неизвестно. Сегодня. Может, вчера. Обнаружили сегодня утром.

— В новостях это есть? На общенациональных каналах? Эн-би-си, Си-би-эс, Эй-би-си, Си-эн-эн?.. Плевать, что Бауэр маленький, а они презирают Запад. Такое замолчать не получится!

— Да, конечно. На Си-эн-эн целый день только об этом и говорят. — Маккормак взял со стола пульт и прибавил громкость. — Они делают за нас нашу работу. Наконец-то история получает огласку.

Внизу экрана мерцала бегущая строка.

— Рынок акций упал на сто пунктов! — воскликнул Глен. — Это связано?

— Конечно. Это важная новость. Все говорят только об этом.

— И они наконец свели все воедино, — сказал Винс. — Кадры местных телекомпаний из Пима-Хаус транслируются на всю страну, все новостные агентства направили корреспондентов в квартал Кэмерона, а шоу «20/20» и Ларри Кинг уже пригласили самых уважаемых коллег доктора Маккормака.

— Артур Вессингтон уже везет кадры, снятые в Музее Рассела. Стивен Барр будет обсуждать находки необычной керамики со Стоуном Филлипсом. Меня попросили провести экскурсию по Пима-Хаус для Дайаны Сойер, — скромно сообщил Маккормак, — но я отказался.

Мелани все еще не могла поверить в случившееся. Мумия, завернутая в пленку, по-прежнему была привязала к крыше машины, но то, что еще сегодня утром казалось фрагментом головоломки, стало ненужным.

Бауэра больше нет.

— Значит, мы свою роль сыграли? — спросил Глен. — Теперь задействована артиллерия главного калибра, президент пригласил лучших из лучших?

Маккормак переглянулся с Винсом.

— Мы так не думаем.

— Почему? Что вы имеете в виду?

— Держитесь крепче, — предупредил Винс.

А потом он рассказал, как они нашли собрание артефактов из разных культур в железнодорожном туннеле рядом со скаутским лагерем. Теперь они считают, что Монстр Моголлона и существо, уничтожившее анасази, — это одно и то же явление. Винс сказал, что, по его убеждению, Мелани, Кэмерон, Глен, Маккормак и он сам нечувствительны к некоей нематериальной силе, источнику всех бед.

— Думаю, что мы были избраны, — заключил он. — Избраны для того, чтобы сопротивляться.

— Боже правый! — воскликнул Глен. — Почему вы не сказали все это по телефону?

— Мы предупредили, что собираемся в скаутский лагерь…

— Да, а потом сообщили, что вернулись, когда мы позвонили и сказали, что нашли мумию, но вы не обмолвились ни словом… Проклятье!

— Чтобы пощадить ваши чувства, — объяснил Маккормак. — Вы не специалист. Вы оказались вовлеченным лишь по воле случая, но это наша работа. А предполагать, что…

— Заткнитесь, — сказал Кэмерон.

Все удивленно повернулись к нему.

Сидящий на диване мальчик выпрямился.

— Зачем вы спорите из-за какой-то ерунды? Мы же в одной лодке. Может, оно хочет нас перессорить. Вы об этом не задумывались? Если мы единственные, кто способен дать ему отпор, может, оно хочет нас разделить?

— Кэмерон прав, — согласился Глен. Потом повернулся к Винсу. — Извините.

— У нас всех сегодня был тяжелый день.

— Тяжелая неделя, — поправил Глен.

— Тяжелый месяц.

Мелани, смотревшая на экран телевизора, увидела схематичную карту, на которой было отмечено местоположение Бауэра относительно Финикса и Альбукерке.

— Я хочу увидеть это сама, — сказала она. — Хочу туда вернуться.

— Я так и думал, — кивнул Маккормак. — Я тоже. И я договорился с моим другом, капитаном Ортисом из полиции Скоттсдейла. Он согласился доставить нас туда полицейским вертолетом.

Глен нахмурился.

— Это такая маленькая двухместная машина?

— Нет. У них есть большой вертолет, который может взять на борт до шести человек. Это часть программы сотрудничества между полицией Долины, Управлением по борьбе с наркотиками и Службой иммиграции. — Профессор покачал головой. — Впрочем, неважно. Суть в том, что у нас есть вертолет. Сегодня уже поздно, так что отложим до завтрашнего утра.

— Я хочу сейчас! — потребовала Мелани.

— Скоро стемнеет…

— Темнеет в половине восьмого. Теперь два. Полчаса до аэродрома или вертолетной площадки, где стоит машина, час до Бауэра, час назад. Куча времени. Я хочу это видеть.

Маккормак кивнул.

— Ладно. Я позвоню и узнаю, можно ли нам лететь.

Он удалился в кабинет, а остальные повернулись к телевизионному экрану, на котором демонстрировались зернистые кадры, снятые камерой видеонаблюдения: фигурка тотема, раскачивавшаяся взад-вперед в музейной витрине.

— Они уже показывали Бауэр? — спросил Глен. — Как он теперь выглядит?

— Съемок города у них нет, — ответил Винс. — Это запретная для полетов зона.

Мелани по-прежнему чувствовала себя оглушенной, но постепенно возвращалась в реальный мир.

«Мама, — подумала она. — Папа».

Глен крепко сжал ее руку, и она почувствовала боль.

— Помнишь, что сказал Пейс, когда мы смотрели на ту фреску в каньоне Чако? — спросил Глен. — Что перед исчезновением это место напоминало Содом и Гоморру? Может, именно это и происходит? Может, это естественное явление, и когда общество становится слишком распущенным, происходит коррекция и оно погибает?

— Ты правда в это веришь? — спросила Мелани.

— Нет.