Возвращение

Именно этих тридцать тысяч всадников и ждали на том берегу Андиоара инксы. Но ждали они напрасно. Армия Кавара атаковала инксов и загнала их в узкий скалистый проход между реками Криар и Риифор. Как раз в том самом месте, где находились развалины крепости Крин. Если бы в том бою уцелел хотя бы один инкс и если бы он донес сюда весть о разгроме их подкрепления, мы бы уже наверняка бились с противником. Но в том-то все и дело, что ни одного инксийца в живых не осталось! Все они были перебиты Каваром. Сам же Кавар потерял в этой битве половину своего войска, но оказал неоценимую услугу Степи, заставив инксов напрасно прождать целые сутки. Теперь Кавар находился северо-восточнее нашей армии, на левом берегу Андиоара, и с нетерпением ожидал дальнейшего кровопролития.

Это значительно увеличивало наши шансы на победу, до сей минуты почти что равные нулю. Да, инксов действительно по-прежнему оставалось вдвое больше, чем нас. Но на нашей стороне теперь были внезапность и значительное техническое превосходство над противником. Я приказал Йорке отправляться на запад, перейти реку возле Андирских гор и ударить по инксам с фланга. Кавару же я отослал приказ атаковать другой фланг инксов. Этим я несколько ослабил центр наших позиций, и если бы инксы вдруг решили ударить сюда всей своей массой, то мы летели бы аж до Риифорских болот, словно пробка из шампанского. Это было большим риском, но, как показали дальнейшие события, риском оправданным.

Едва забрезжил рассвет, я приказал открыть огонь. И первые лучи солнца слились с первым залпом наших катапульт.

9

Инксы не ожидали такого развития событий. Более того, они совершенно не понимали, что же происходит. В их рядах возникла самая настоящая паника, когда с неба на них посыпались непонятные пылающие предметы, охватывающие огнем лошадей и всадников.

Инксийские арбалетчики начали стрелять, но лучники Сакра били более метко и гораздо дальше. И урон, наносимый их длинными стрелами, был во много раз значительнее. Инксы попытались перейти реку, но были остановлены лучниками и горящей нефтью, которую я приказал выпустить в Андиоар. Знаю, знаю! Не надо ничего говорить! Проблемой экологии займемся потом, после победы!..

Армия инксов отступила от берега, и отряд кочевников сумел переправиться через реку и захватить плацдарм. В отряде были самые настоящие самоубийцы, ибо этот ход был просто отвлекающим маневром, рассчитанным на то, чтобы подманить инксов поближе. При первой же опасности этот наш отряд переправился обратно (правда, увы, далеко не все остались в живых), и катапульты вновь открыли огонь. На этот раз я приказал заряжать их связками стрел, что имело для здоровья инксов очень тяжелые последствия.

Трижды накатывалась на берег волна инксийской армии и трижды отступала, неся при этом огромные потери. Потери же с нашей стороны составляли едва ли полтысячи человек, то есть в десятки раз меньше. Наконец это однообразие наскучило инксам, и они перестали столь бурно реагировать на присутствие нашего отряда на своем берегу. Тогда я быстро перебросил к отряду подкрепление, перебрался через реку сам и начал подтягивать на плацдарм оставшиеся силы.

Земля вокруг нас была черна от копоти и пролитой нефти. Повсюду дымились утыканные стрелами трупы. В воздухе стоял удушливый смрад. Густые клубы дыма стелились над степью. Короче говоря, этот берег реки весьма напоминал собою ад. Сам я, правда, в аду никогда не был, но по моим представлениям он выглядел именно так.

Большая часть Степи уже переправилась через реку, когда я заметил на флангах противника заметное оживление. Я понял, что армии Йорки и Кавара вступили в игру, и отдал своим людям приказ к атаке.

Бой был длительным и кровопролитным. Я врывался в самую гущу инксов, нарушая их строй и сея среди них панику. Дважды я был легко ранен - в ногу и в правый бок, - но продолжал сражаться. Мной овладело нечто, напоминающее отчаяние. Словно во время компьютерной игры, когда единственной целью остается - дойти до финиша. В этом состоянии уже не придаешь большого значения своей жизни и жизни близких тебе людей. Словно достаточно будет потом перезагрузить программу, и все снова окажутся живы и здоровы. Это часто случается потому, что неохота облажаться перед зрителями, с интересом наблюдающими за твоей игрой. Или перед бойцами твоей же армии... Я понимал, что, стоит мне сейчас покинуть поле боя, и весь азарт Степи пропадет. Пока кочевники видели меня в первых рядах, они сражались. Сражались и побеждали.