Возвращение

Я поддел ножом одну из рамок: сперва верхний край, затем нижний – и медленно выдвинул ее из улья. Глаза у Натали расширились: рамку с обеих сторон облепили сотни пчел. Осмотрев ячейки, я понял, что нужной мне разновидности нет, и вернул рамку на место.

– Найдем получше, – пообещал я. – Сезон только начался.

Пришлось осмотреть еще три рамки, прежде чем я нашел нужную и полностью вытащил ее из улья. На ней тоже копошились пчелы.

– Помните, я говорил, что большие хозяйства используют химикаты, чтобы прогонять пчел во время медосбора?

– Помню, – кивнула Натали.

– Сейчас я докажу, что никакая химия не нужна.

Я отступил на шаг и резко встряхнул рамку вверх-вниз. Почти все пчелы снялись с места, и соты практически опустели.

– Вот и все, что требуется, если нужно согнать пчел с рамки и собрать мед. Просто потрясти.

– Зачем же тогда фермерам химикаты?

– Да кто их поймет, – пожал плечами я. – Надо будет разузнать.

Наклонив рамку, чтобы Натали смогла все разглядеть, я показал ей разные виды ячеек:

– Вон те соты – в верхнем углу, запечатанные воском, – с медом. Ниже, в тех, что посветлее, – яйца и личинки. А пустые будут заполнены медом к концу лета.

Уже почти не опасаясь, Натали подошла ближе и медленно протянула руку к одной из оставшихся на рамке пчел, удивляясь, что насекомое совсем не реагирует. Другая пчела медленно переползла на перчатку Натали, а затем – обратно на соты.

– Разве их не бесит, что вы стряхнули с рамки всю честную компанию?

– Вовсе нет.

– А «пчелы-убийцы» разозлились бы?

– Те – другое дело, – ответил я. – Они гораздо яростнее защищают свои дома. Дедушкины пчелы, почуяв опасность, отправят наружу десять – пятнадцать стражников. А из улья «убийц» их вылетят сотни. Есть исторические и эволюционные теории, объясняющие их поведение, но об этом – в другой раз. Хотите попробовать мед?

– Сейчас? – растерялась Натали.

– Почему бы и нет? Раз уж мы тут.

– А он… созрел?

– Он вкуснейший, – заверил ее я.

Достав из кармана ложки, я протянул одну своей спутнице.

– Не подержите?

Другой ложкой я распечатал несколько покрытых воском ячеек. Оттуда потек свежий, чистейший мед.

– Вот вам. – Я отдал Натали ложку с медом, а затем наполнил свою. – И эту подержите, пожалуйста.

Натали перевела сияющий взгляд с меня на золотистый, играющий на солнце мед. Я снова собрал улей и, захватив нож и дымарь, взял у Натали одну из ложек. Мы отправились к сараю, и когда отошли на безопасное расстояние, я сказал, что можно снять сетку и перчатки.

В глазах у Натали, больше не скрытых защитной сеткой, лучилось радостное предвкушение, на коже выступили капельки пота.

– Ну что, попробуем? – Я поднял ложку, словно бокал вина.

Мы стукнулись ложками, а затем съели мед, который оказался таким сладким, что у меня заныли зубы. Натали прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Такой интересный вкус…

– Цветочный? – предположил я.

– Изысканный. И да, чувствуется что-то цветочное.

– Вкус у меда бывает разный – зависит от того, где находится улей, ведь пчелы собирают разный нектар. Какие-то виды меда слаще остальных; одни – с фруктовым привкусом, другие – с цветочным. Это как сорта вин.

– До сих пор я большой разницы не замечала, – заметила Натали.

– Почти весь мед в магазинах – клеверный, – объяснил я. – Пчелы вообще любят клевер, поэтому и у нас есть участочек, где он посажен. А еще мед частенько подделывают, врут про его состав. Огромная доля меда в продуктовых магазинах на самом деле смешана с кукурузным сиропом. Будьте внимательны, когда покупаете.

Натали кивнула. Она показалась мне немного отрешенной, будто солнечные лучи, мерное гудение пчел и чудодейственный эликсир, зовущийся медом, пошатнули ее привычные барьеры. Влажные губы разомкнулись, аквамариновые полупрозрачные глаза заволокло сонной дымкой. Когда она перевела взгляд с улья на мое лицо, я ощутил притяжение сродни гипнотическому.

Я шагнул ближе; собственное дыхание гулко отдавалось в ушах. Казалось, Натали понимает, что именно я чувствую, и ей это нравилось. Однако через миг она спохватилась и подняла с земли сетчатую маску с перчатками, тем самым разорвав тонкую ниточку момента.

Я нехотя продолжил беседу:

– Давайте покажу, как мед извлекают из сот? Это займет минуты две, не больше.

– Конечно!

Мы молча направились к медовому сараю. Там Натали отдала мне сетку, перчатки и сняла защитный костюм. Последовав ее примеру, я отнес вещи на место, затем снял с крючка ручную медогонку. Натали подошла посмотреть, однако держалась поодаль.

– Чтобы собрать мед, мы вынимаем из улья рамки, помещаем их в тачку, предварительно стряхнув пчел, и привозим сюда, – начал рассказывать я. – Затем поочередно помещаем рамки в медогонку, вот в эти кассеты. Крутим рукоять, медогонка вращается, центробежная сила выдавливает мед и воск из сот. – Я повернул рукоять, демонстрируя, как она работает. – Когда весь мед откачан, кладем один из вон тех мешков в пластиковое ведро, которое ставим под кран медогонки. Открываем задвижку и сливаем содержимое. Воск остается в мешке, а мед просачивается в ведро. Затем разливаем мед по банкам, и готово.