Возвращение

— Очень слабо, — хрипло ответил полуэльф, кое-как стряхнув с себя каменную крошку. — Но Бел в порядке: вон как мечи звенят. Надеюсь, прижмет эту ящерицу как следует.

Адоррас незаметно перевел дух — и правда, если шумят, значит, малыш еще живой. Да не просто живой, а сумел-таки увернуться от удара и теперь отчаянно отгоняет врага от друзей. То слева, то справа слышится звон клинков. То дракон шипит, то ругнется кто-то сквозь зубы, то стул опрокинется… Тьма! Да когда же развеется этот дым?! Хоть бы разок взглянуть, что происходит!

— До чего мы дожили, — сокрушенно покачал головой Элиар, ощупывая поврежденный щит и латая в нем дыры. — Стоим тут как дураки и сделать ничего не можем. В заклятии как в паутине: вроде и близко, да лапами влипли, как в самое настоящее дерьмо… а эти пятеро болванов еще и не хотят помогать!

— Мы хотим, мой лорд, — тоскливо вздохнул Таш. — Так хотим, что уже зубы режутся, но приказ…

— К Торку ваш приказ!

— Нельзя, — облизнул прокушенную губу Нэш. — Нас потом без хвостов оставят. А то еще и на вызов нарвемся. Если выживем, конечно.

— Таррэн, как ты их терпишь?!

— Вот так, — следом за перевертышами вздохнул Таррэн. — Сам знаешь, вроде и мой Проклятый лес, да только иногда всей моей власти не хватает, чтобы их угомонить. Эти проглоты ради вожака и на меня не посмотрят. Разве что прибить их, чтоб не наглели?

Элиар помахал ладонью, разгоняя пыль, и фыркнул.

— Из ревности, что ль, прибить хочешь?

— А у меня есть повод?

— Не знаю, не знаю, — подражая интонациям Гончей, буркнул светлый. — Я бы не стерпел. Триста лет они мне нервы портят. Триста лет, гады, силищу копят и помалкивают, что уже давно хмер обгонять научились. А я как не знал Бел по-настоящему, так и до сих пор понятия не имею, что нам ждать от этого малыша.

— Малыша?! — внезапно взвыли впереди, и одновременно с этим что-то загрохотало по полу, как если бы кто-то с силой запустил старой табуреткой в стену. — Ах ты, тухлая отрыжка Торка! Я тебе потом такого «малыша» покажу…

Элиар расплылся в совершенно гнусной улыбке:

— Я же говорил! А ты переживал!

— Дурак, — облегченно перевел дух Таррэн. — Тебя ж потом по стенке размажут. Придумал тоже — Бел «малышом» обозвать.

— Зато мы наверняка знаем, что с ним все в полном порядке. Правда, малыш?!

Перевертыши усмехнулись: рискует ушастый лорд, ой рискует. Белка же вспомнит потом, и одним храмовником повелитель Золотого леса уже не отделается.

— Убью! — внятно пообещали снаружи между надсадным пыхтением и яростным звоном скрещиваемой стали. — Недобиток… белобрысый… щас разделаюсь с этим чешуйчатым…

— Я тебя тоже люблю, — ничуть не расстроился светлый. — Тиль, плети свою защиту. Моя скоро сдохнет, слышишь?

Тирриниэль, сосредоточенно шевелящий губами, только фыркнул.

— Без тебя не догадался. Не спались там! Иначе как я потом перед Мелиссой оправдываться буду?

Наконец туманная дымка начала рассеиваться. А вместе с этим грохот стали зазвучал отчетливее, словно дымка не только мешала смотреть, но еще и звуки глушила. Очень скоро сквозь расступающуюся пелену проступили дальние стены (как ни странно, еще целые и бодро помахивающие серебристыми листочками), поцарапанный, покрытый выбоинами и глубокими щербинами пол (уже не белоснежный, а черный от копоти). На головы присутствующих надвинулся покореженный от жара потолок, а затем проступили и мечущиеся в дыму стремительные фигуры — одна высокая и переливающаяся голубовато-алыми сполохами, а вторая низенькая и еще более проворная, успевающая и увернуться от опасного замаха, и отскочить, и бросить что-нибудь поувесистей.

Элиар только крякнул, увидев, во что превратился великолепный некогда зал: кресла жестоко разломаны, обугленные деревяшки валяются по всем углам. От роскошного стола остался лишь остов, опасно пошатывающийся на болезненно истончившихся ножках. В одном углу возвышалась груда покореженного металла — все, что осталось от стража, не успевшего сбежать, когда там появился взбешенный дракон. В другом углу красовалась устрашающих размеров яма, словно вырытая чудовищным взрывом. Кое-где до сих пор догорали остатки одной из колонн вместе с десятком-другим искалеченных кресел. По всему остальному пространству, рыча сквозь зубы и расшвыривая обломки, метался разъяренный до невозможности дракон, а у самого его носа…