Возвращение

— О да… — со злым удовлетворением протянула Белка. — Она пыталась сделать именно это. Ради того будущего, которое могли вам дать наши мучительные смерти. Очень удобно, ничего не скажешь. Да только вот беда, не вышло у нее с двуногими — сынок перестарался и вместо того, чтобы отдать нам частичку «Огня», поделился собственной кровью! Вместо одного ритуала провел совсем другой! И вместо того, чтобы усилить наши смешные способности, создал из нас нечто совершенно иное!

Стая ошеломленно замолкла.

— Ведь так на самом деле было, матушка? — с непередаваемым сарказмом осведомилась Гончая. — Скажи им! Хоть раз в жизни скажи правду! Торк тебя возьми! Скажи, зараза крылатая, или я за себя не отвечаю!

— Вот почему ты была так зла… — потрясенно отшатнулся от статуи Тоаркан. Его глаза широко раскрылись, пальцы сами собой сжались в кулаки, а на лице проступило такое жуткое выражение, что даже среброкрылый невольно попятился. — Ты сказала, что это ради нашего блага! И говорила, что не желаешь им ничего плохого! Ты… обманула меня! Мама!

— Она обманула всех, — мрачно просветила стаю Белка. — Под благовидным предлогом, что это — оправданная жертва ради вашего благополучия.

— Ты хотела, чтобы мы пили силы из двуногих, как порождения мрака! — воскликнул Тоаркан. — Ты позволила дать им силу лишь для того, чтобы отобрать потом вместе с жизнью! Ты обрекла их на это и знала, что все они вскоре погибнут!

— Если бы ты не поспешил, ничего бы этого не было! — зло рявкнула в ответ драконица. — Ты оказался слишком мягок для этой миссии! Ты сделал не так, как я велела! И дал им слишком много сил!

— Он отдал нам свое сердце, — тихо возразила Гончая. — Он душу свою разорвал, чтобы вложить ее в наши тела. И ты не смеешь винить его за это.

— Ты подвел стаю! — не слушая, рыкнула Мать, и над Скальными берегами грянул раскат грома. — Я отнесла это на счет молодости, наивности, безрассудства и помогла исправить эту ошибку!

— Ты велела их уничтожить!

— Нет, сын! Я велела уничтожить лишь самых слабых! Но оставить тех, кто мог нам пригодиться!

— Ты собиралась доить их, как животных!

— Они и есть животные, дурак! — не сдержавшись, взвыла драконица.

Ллер Адоррас горько усмехнулся. Вот так: животные. Безмозглые, покорные и тупые. Животные, которые верили своим Создателям и которых в награду привели прямиком на бойню.

— А ведь Ис говорил об этом, — слетело с его губ. — И хроники предостерегали. Тогда я не верил… никто из нас не поверил… а они просто знали и были готовы отомстить.

— Ты прав, — сухо кивнула Белка. — Но когда война была проиграна и состоялся суд…

— На который мне не велено было приходить! — горько заметил Тоаркан, отступая от разгневанной Матери все дальше.

— Когда стая собралась решать судьбу уцелевших, и от измененных осталась лишь жалкая горстка самых сильных, упорных, живучих… когда они оказались так близко от вас и вашей предусмотрительной Матери, которая не хотела мириться с существованием полукровок…

— Почему? — шепнул Черные Крылья, тоскливо глядя на Мать. — Почему ты их так ненавидишь?!

— Потому, что мы не такие, как вы, — ответила за нее Белка. — Потому, что признать нас своими она не могла — драконы не убивают драконов, это закон. И драконы не пытаются высосать досуха дары своих младших братьев. А она знала: однажды ты потребуешь, чтобы нас признали. И когда твоя сила проявится полностью, даже стая не найдет аргументов, чтобы возразить. Поэтому раз уж не удалось нас использовать, то следовало уничтожить. До того как вскроются причины. И до того, как измененные научатся управлять своим… вернее, твоим «Огнем». Допустить в стаю полукровок она не могла.

— Тогда почему нас не уничтожили сразу? — неестественно спокойно спросил Таррэн.

— Потому, дорогой мой, что в последний момент Мать все же ощутила наш дар. И поняла, что мы еще можем ей пригодиться. Она не рассчитала только одного: в тот момент, когда открылся портал, кто-то из твоих дальних предков не упустил шанса. Кто-то, кто раньше других распознал обман и решил напоследок испортить ей торжество.

— Он все-таки ее ударил?

— Всем, чем мог, — кивнула Белка, искоса поглядывая на растерянных драконов. — Своей злостью, яростью, ненавистью… всем тем, что составляет зерно «Огня жизни». Наверное, именно тогда его дар открылся по-настоящему? И, наверное, именно поэтому тот эльф смог натворить то, что натворил?

Тирриниэль во все глаза уставился на каменное изваяние.

— Он действительно пытался ее убить!

— Еще бы, — согласилась Гончая. — И ему было за что мстить. А поскольку ненависть его к тому моменту достигла отметки, за которой начинается безумие, то ее вполне хватило, чтобы… не убить, нет, для этого он был слишком слаб, но вышвырнуть ее душу и обратить тело в камень. Круговорот силы, так сказать, вся мощь которого, обрушившись на твою Мать, выдала такой вот странный результат. А потом все было просто — открывшийся портал утянул за собой выживших эльфов и вместе с ними перетащил на Лиару ее. Точнее, то, что от нее осталось — бессмертный дух, который у дракона оказался действительно неистребимым.