Возвращение

— С фамилией, конечно, вышла незадача. Но я не думаю, что магистрат даст ход этому делу. Не будут же они подавать в суд, чтобы сменить фамилию, которую ты носишь, на другую. Если ты не станешь их теребить, то и они тебя оставят в покое. Поступите просто: обойдите стороной твоего смешного чиновника из магистрата и поженитесь где-нибудь в другом месте, где-нибудь за Рейном, в одном из городков на озере, в одной из альпийских деревушек, да хоть в Лас-Вегасе.

— Когда женщины научатся рожать детей без помощи мужей, ты будешь права. Но пока вы такому не научились, и я хочу только одного — знать о моем отце то, что знаешь о нем ты.

— Я тебе уже говорила, что ты знаешь даже больше, чем я, добавь к тому, что я тебе рассказала, что брака не было, и тогда тебе будет известно все.

— Откуда взялся швейцарский паспорт с подложной фамилией?

— Почем мне знать? Я была рада тому, что он у меня есть. Я ведь не учиняла следствия, кто, где и как его изготовил. В больнице он мне не пригодился, там требовали предъявить свидетельство о браке. А вот на поляков и русских он произвел впечатление. Не знаю, где бы я сейчас была, если бы не паспорт. И где бы был ты. Не обижайся на меня, но чем больше я сейчас говорю, тем сильнее злюсь. Не хочу, чтобы ты великодушно простил меня за все, а хочу, чтобы ты одобрил то, что я сделала. Я вытащила тебя из крепости Бреслау, я нашла твоих бабушку и дедушку. Я тебя вырастила и всегда держала наготове спасательную сетку, чтобы ты, если что, не разбился..

— Что занесло швейцарца Иоганна Дебауера в Нойраде и Бреслау?

— Не имею ни малейшего представления. Меня это не интересовало. Он был одинокий, привлекательный, обладал шармом и чувством юмора, к тому же при деньгах, а я была влюблена. Наверняка он мне что-то рассказывал, но я все позабыла. В ту пору людей куда только не забрасывало.

— Ты надеялась, что он на тебе женится?

Она прищурила глаза и фыркнула:

— Это последний из твоих дурацких вопросов, на который я отвечу. Я очень надеялась и не надеялась ни на что. Да, я мечтала жить с богатым швейцарцем, который будет носить меня на руках и даже разрешит поступить на медицинский факультет Цюрихского университета. Нет, в пятницу я вовсе не надеялась, что проснусь в субботу вместе с ним в одной постели, а в субботу не надеялась, что в воскресенье мы с ним все еще будем вместе. Так было в то сумасшедшее время, и сегодня ты не знал, что будет завтра, а порой не хотел знать, что было вчера.

Она налила еще чаю и долго сидела молча, погрузившись в свои мысли.

— В тот самый четверг — накануне пятницы, когда я встретила твоего отца, — я приехала в Нойраде, чтобы навестить дядю Вильгельма и тетю Герту. Дядя Вильгельм — это мой крестный, друг детства и юности моей матери, убежденный наци, но вообще-то весельчак и шутник, и он мне нравился. Он научил меня фокусу с пальцами, который ты всегда просил показать. Помнишь еще?

Сложив руки ладонями вместе и согнув средние пальцы, она развернула одну кисть относительно другой на сто восемьдесят градусов и стала двигать пальцами туда-сюда. Я не сдержал смеха; снова я наблюдал это маленькое чудо, когда оба пальца в приложенных друг к другу ладонях качались вместе, как маятник.

— Да, я много смеялась, когда бывала у них в гостях. Их дети были старше меня, сын погиб в Польше, а дочь вышла замуж в Восточную Пруссию. За день до того, как я к ним приехала, они узнали, что русские убили дочь и всю ее семью, изнасиловали, изуродовали, забили до смерти, сожгли. Когда я вошла в квартиру, дядя Вильгельм и тетя Герта находились в спальне; он сначала застрелил ее, а потом себя.

Она посмотрела на меня, словно бы прикидывая, стоит ли рассказывать дальше.

— Ужасно было обнаружить их тела, и потом тоже было ужасно, когда мне пришлось позаботиться обо всем: вызвать полицию, врача, позвать соседей, организовать похороны. Ведь обычно обо всем заботился мой отец. Ночь была жуткая. Хотя тела уже увезли и я спала не в их спальне, а в комнате для гостей, у меня было такое чувство, что они лежат рядом со мной. Зато следующим утром — какая это потрясающая радость, знать, что ты жива! Я проснулась, передо мной был целый день, и я хотела наслаждаться каждой его минутой. Вечером я встретила твоего отца.

12