Возвращение-2

Автограф для сына полковника почему-то поднял настроение. А до Матвея внезапно дошли слова Олега Кимыча.

— Своих? — Спецов взглянул на Муна. — Олег Кимыч, у тебя что, дети есть?

Спросил с таким искренним удивлением, что вызвал смех у всех. Мун хмыкнул, сдерживая улыбку:

— А что, Спецов, нельзя?

— Да как-то не думал,… — Матвей не засмущался, — ты же никогда о семье не говорил.

Олег вздохнул, глядя на радостное лицо Спецова:

— Да… подумал, что не стоит рассказывать.

Это было негласным правилом. Общим для всех. Людей, не затронутых потерей родных, почти не осталось. И лишний раз показать фотографию ребёнка или жены тем, кто всех своих потерял…

— Анна Викторовна, вы вот сто процентов знали, — Матвей не повесил молчания. — Полковник Мун у нас оказывается отец.

— Трижды, — засмеялась Лазарева.

— Чего? — тут даже Паша отреагировал.

— Трое сыновей у него. Олег, младшему сколько?

— Пять, — ответил Мун. — Старшему семнадцать.

— Показывай фото. Есть ведь, — потребовал Матвей.

— Да что ты пристал… — пробурчал Олег, но в карман всё-таки полез. Вынул довольно большую фотографию, сложенную в несколько раз, развернул, протянул Спецову.

Тот взял, взглянул, засмеялся:

— О, Олег Кимыч, все на тебя похожи!

На фото запечатлелось большое счастливое семейство. Сам Мун, собрав руками в охапку трёх мальчишек, и жена — красивая светловолосая женщина, обнявшая его сзади, прижавшись щекой к щеке. Похоже, фотографировал кто-то из родных на семейном празднике. На заднем фоне выглядывал дымящийся мангал и чья-то рука поймалась в кадр на взмахе картонкой над шампурами.

Мун следил за выражением лица Матвея. Анна поняла почему. Братья Спецовы остались одни в первый же день высадки Альфа-особей. Третьяков потерял своих в течение первого месяца войны. И он тоже никому не сказал, что был женат. Только Анна и Олег знали. Им, как старшим командирам, передали личные дела всех, кто работал в улье.

Паша с улыбкой разглядывал фото. Матвей, держа его в своей руке, показывал ему:

— Смотри, смотри: четыре китайца… жарят шашлыки.

Оба смеялись.

— Зря раньше не показывал, — наконец сказал Третьяков. — Это же чудо. Олег Кимыч, ты один такой на всей планете, все дети живы и супруга. Ждут, поди, тебя не знай как.

Матвей вернул фотографию Муну. Тот молчал, улыбался.

— Ну, что, товарищи, приехали, — полковник Снегуренко вернул всех с небес на землю.

Машина подъехала к служебному входу. Здесь рядом с охраной комплекса дежурили всего человек пять журналистов. Они со всем вниманием оглядели новоприбывших. Первым из машины вышел уже знакомый полковник Снегуренко, за ним лейтенанты РХБЗ и ВКС, полковник с нашивкой тактико-аналитической службы, и женщина…

— О, да! — раздалось немедленно. — Майор Лазарева!

Анна невольно взглянула в ответ, чем и подтвердила свою личность. В лицо тут же щёлкнули фотоаппараты.

— Майор, как настроение?

Вопрос вызвал у Лазаревой улыбку. Она кивнула:

— Хорошее.

Но вопрос был с провокацией:

— Вы тоже заявите о необходимости оборонительной операции?

— Конечно заявлю, — тихо ответила Анна.

Но её услышали.

— Майор, у нас есть реальный шанс? — выкрикнул кто-то вслед. — Или это пустая бравада военных?

Анна вполоборота взглянула назад на говорившего. Видимо, взгляд отливающих металлом глаз дошёл как надо, потому что журналист замер под ним и попятился.

— Всё, всё, заходим, — Снегуренко быстро направил всю команду внутрь комплекса.

В короткий коридор, ведущий в зал совещания, проникал характерный шум. Впереди огромное помещение, заставленное рядами кресел, заливал яркий свет. Люди заняли каждый пятачок пространства.

Главы государств и военное руководство готовились к противостоянию друг с другом. Это было заметно по выражениям их лиц — напряжённым, с раздражением или неуверенностью. Играть в толерантность и спокойствие сейчас никто не собирался.

Президент Волков и министр обороны Дубравин вместе с командующими стояли перед трибуной. Королёв, увидев входящую в зал команду «Костанай-1», призывно махнул им рукой. Несмотря на обилие народа, при их продвижении становилось тише.

— Это они? «Костанай-1»? — слышалось в рядах.

Журналисты, дежурившие в зале, быстро потянулись цепочкой за прошедшей группой. Снегуренко показал своим подопечным на места в первом ряду, но сам попрощался:

— Всё, до встречи после. Я в генштаб.

— Пропустите самое интересное, — заметила Анна.

— Не-е-т, — усмехнулся полковник уходя. — У нас в центре боевого управления прямая трансляция отсюда.

Волкову доложили, что все участники в зале и он, не задерживаясь, открыл совещание. Сказал спасибо всем, кто приехал и перешёл к сути.

— Эта встреча инициирована только с одной целью — произнёс Владимир Алексеевич. — Решить: хотим ли мы защищать нашу планету и как мы будем это делать.

С этого момента напряжение в зале стало нарастать.