Вожак младшей стаи

После этих слов на пятнистой мордашке системного дежурного нарисовалось смущение. Сделав прощальный жест, он оборвал связь.

Федька посидел ещё немного, волнуясь за Ниночку — ну была там какая-то накладка у геймеров, что с того? Позвонил Семёнычу, договорился о подмене на весь день и вернулся обратно в коридор — обещал ведь роднуле, что будет рядом.

— А вы, молодой человек, напрасно тут остались, — проходящий мимо пожилой доктор в халате с завязками на спине посмотрел строго. — Не беспокойтесь — миллиарды женщин до вашей супруги давали жизнь новым людям. И у неё всё получится.

— Да я ей обещал, что если у неё вдруг хвост отрастёт или тело чешуёй покроется, то не дам акушеркам сбежать. Я уж покараулю.

— Ну, не надо так переживать. Ни хвост, ни чешуя никому не помешают. Персонал у нас опытный — справятся, — и ушел.

Появилась Маруся Савельева в медицинских штанишках и курточке:

— Ступай Федя. До вечера гуляй, и ни о чём не думай. Я уже посмотрела — не быстро дело пойдёт. Ниночка твоя, конечно аппетитная штучка для вас, для мужиков, но всё равно первородка. В общем — вали отсюда, Нах-Нах. Не путайся под ногами, — вдруг перешла она на грубый тон. — Не заставляй меня тебя отсюда взашей выталкивать.

Посмотрев сверху вниз на старую школьную подругу, Федя благоразумно вышел из помещения и перебрался под окно палаты, нутром почуяв, что Нина где-то близко.

— Нин, ты как там? — позвал он обращаясь в сторону распахнутой фрамуги.

— Схватки пока редкие, говорят шейка еще не готова, — ответил голос жены. — Вот станет мягче и дело пойдет. Да и то подташнивает уже — Маруся говорит, значит, уже скоро наладится всё…

— Скоро — насколько?

— Ну, к вечеру рожу — это я так надеюсь. Врачи поговаривают, что не раньше утра. Так что ты не топчись здесь — возвращайся домой.

— Вот и правильно, нечего тут ажиотаж создавать, — раздался согласный голос пожилого доктора. — Ступайте, молодой человек, ступайте.

* * *

Ступать! Ну и куда ему ступать, спрашивается? В таком душевном состоянии он категорически не уверен в себе. То есть идти на работу никак нельзя — сорвётся ещё на детей! Они ведь каждый день такое вытворяют, что приходится крепко держать себя в руках… и ни на минуту нельзя отвлекаться, чтобы ни в коем случае не упустить ничего из этого самого… вытворенного.

Домой? А что там делать? Метаться по двору в тревоге за Ниночку? Но и тут под окном оставаться не следует — а как его беспокойство передастся роженице!? Она же такая чувствительная!

Встал и побрёл, куда глаза глядят. Потоптался у плавильного двора, где семь электропечей через три-четыре часа каждая выливают горячий металл в установку непрерывной разливки стали — на выходе идёт уже готовый профиль: уголок, швеллер, тавр — зависит от того, что задано оператором. Здесь, в Ново-Плесецке самая мощная на планете линия по производству металлоизделий. Сегодня из установки шестигранник на семнадцать вползает прямо в автомат горячей штамповки, а оттуда вылетают заготовки болтов и сразу попадают в накаточную машину.

Картину эту можно наблюдать прямо с улицы через окна в пультовой. Тут сидят мегакот-плавильщик, изредка дающий распоряжения на шихтовый двор, где люди лопатами отмеряют ингредиенты в загрузочные скипы, и оператор штампа, присматривающий за всем остальным вплоть до своевременной подачи ящиков под готовый крепёж. Камеры подают на большую белую стену изображения со всех участков. Наблюдать за тем, как металлолом, руда и присадки превращаются в готовые предметы — интереснее любого фильма. Федька не меньше часа провёл, разбираясь во всём этом и планируя поход сюда со своими воспитанниками.

А тут и смена прошла — человек десять людей и мегакотов подтянулись от берега залива и, перекинувшись словечком-другим с коллегами, заняли их места. Тем временем утренние сумерки завершились восходом Гаучо — утро полноценно вступило в свои права. Отработавшие вахту работники отправились по домам — с одним из них Федька зацепился языками, обсуждая план предстоящей экскурсии. Так и шли они до самого эллинга верфи. А тут тоже смена — бригада сборщиков уходит от не до конца сформованного огромного крыла.

Ох, так ничего себе — это же одно из самых просторных помещений на планете! Понятно, почему тут сооружают винтовой самолёт-носитель для подъёма космических аппаратов через плотные слои атмосферы — не строить же специальное помещение, чтобы соорудить одно-два уникальных изделия!

Федька бродил по столице, интересуясь тем, что тут происходит и тихонько млел, понимая, что за девять лет, прошедших после окончания войны, многое разительно изменилось. Вот мегакоты мостят тротуар плиткой из натурального камня — деловые такие — только держись. Компактные грузовики — каблучки — развозят свежие продукты по магазинам и кафе. Молочник на мототележке, почтальоны на скутерах. И ни одного воркочущего двигателя — кругом царят бесколлекторники.

Едва махнул рукой — такси подъехало. За баранкой опять мегакот.

— Вижу тебя. Набережная. Тот конец, что выводит к проливу.

— Знаю тебя. Мигом домчу.