Восстание

Не доходя пары метров до пугала, Кларк замерла. Нет… она заморгала. Может быть, игра света.

Нет… пожалуйста, нет. Только не это.

Это оказалось не пугало. Не совсем. Хотя одежда действительно была набита соломой, голова пугала была сделана вовсе не из тыквы, как ей сначала показалось.

Это была настоящая человеческая голова.

Голова Купера.

Кларк закричала. Она не могла не закричать. Ее крик вспугнул двух птиц, слетевших с дерева.

– Помогите! – кричала она. – Кто-нибудь, помогите! – И тут, не успела она этого даже осознать, с ее губ сорвалось имя: – Беллами!

Она хватала ртом воздух, у нее кружилась голова, но первая волна ужаса схлынула, и Кларк вспомнила, чему ее учили. Она двинулась вперед, готовясь к худшему. Отрезанную голову Купера насадили на шест, к которому кто-то приделал туловище пугала – одежду Купера, набитую соломой.

Его круглое лицо отекло, а кожа неприятно посинела. А вот кровь у основания шеи все еще оставалась влажной. Значит, голову отрезали недавно. Кларк огляделась, пытаясь заметить признаки движения. Глубоко вздохнув, она обошла жуткую фигуру, и снова чуть не закричала.

На спине пугала красовались слова: «Служение или смерть». Слова, написанные кровью.

– Твою мать, – прошептал кто-то. Обернувшись, Кларк увидела Пола. Он смотрел на пугало, и лицо его побелело от ужаса.

– Я знаю, – сказала Кларк, заставляя себя дышать. По щекам у нее бежали слезы, – нужно найти тело. Нельзя оставить его так.

– Что? Не говори глупостей, – Пол попятился.

– Ладно, с этим разберемся позже. Нужно решать, что делать сейчас.

Но Пол уже отвернулся и убежал.

– Эй! – крикнула Кларк. – Ты куда?

Снова раздался треск, и Кларк отпрыгнула в сторону. Подхватив с земли палку, она подняла ее над головой, готовая обрушить на голову любому, кто покажется из-за деревьев.

– Кларк? Где ты! Я здесь! Кларк!

Она опустила палку, когда из леса выскочил Беллами. При виде нее на его красном залитом потом лице отразилось невероятное облегчение. Он крепко обнял Кларк.

– Я услышал, как ты кричишь, и подумал… – его слова потонули в странном звуке, наполовину смешке, наполовину всхлипе, – слава богу, ты жива.

Через пару секунд появился Люк, двигающийся вполне прилично, несмотря на ногу. За собой он тащил Пола.

– Что происходит? – зарычал Беллами, бросаясь к Полу. – Что ты с ней сделал?

– Я ничего. А они сделали вот это, – Пол в ужасе ткнул пальцем в пугало.

Беллами развернулся и впервые его увидел.

– Господи, – прошептал он, делая неверный шаг назад. – Вот дерьмо!

– Отпусти меня, идиот, – прошипел Пол, пытаясь вырваться из рук Люка, – я здесь ни при чем.

– Тогда почему ты пытался убежать? – спросил Люк сквозь стиснутые зубы, сжимая руки, пока Пол не взвизгнул.

– Потому что болтаться здесь – бред! Посмотрите, что они сделали с Купером. У нас нет ни шанса спасти кого-нибудь. Пора валить отсюда!

– Собираешься их бросить? – спросила Кларк, не в силах сдержать отвращение в голосе. Беллами с гордостью посмотрел на нее.

– Да. Хватит, не сходите с ума. Очень сочувствую тем, кто остался в крепости, скорблю по ним и все такое, но мы идем домой. Немедленно.

– Ты иди, – сказал Беллами, обнимая Кларк, – а мы останемся. У нас много дел.

Беллами и Кларк шли немного позади Люка, который волок визжащего и вырывающегося Пола.

– Ты точно в порядке? – спросил Беллами, оглядываясь через плечо. – Ты же видела… что они сделали с Купером.

– Я в норме, – сказала Кларк, хотя дрожь в ее голосе говорила об обратном, – когда скажем остальным, я вернусь и позабочусь о… – она замолчала, не договорив слова «тело».

Беллами обнял ее крепче:

– Я пойду с тобой. Сделаем это вместе. – Несмотря на медицинское образование, при мысли о предстоящей задаче Кларк слегка тошнило, так что она прижалась к Беллами, зная, что тот не даст ей упасть.

– Извини, – тихо сказала она, – поверить не могу, что позволила Полу так поступить с тобой. Я себя никогда не прощу.

Беллами не ответил, но и не отпустил ее. Когда он наконец заговорил, его голос звучал тихо и спокойно.

– Знаю, что не простишь. Поэтому мне стыдно за те ужасные слова, которые я наговорил. У тебя в прошлом столько боли, Кларк. А я использовал это против тебя. Я знал, как сделать тебе больно, и воспользовался этим. Ты сможешь простить меня?

Она знала, что он прав, но от нежности в его голосе вся боль исчезла, пусть и ненадолго.

– Да, если ты простишь меня.

Он вздохнул.

– Я был не совсем в себе. Ты права, надо быть осторожнее.

Она остановилась и посмотрела на него.

– Я люблю тебя, Беллами Блейк.

Он улыбнулся и поцеловал ее в макушку. Прошептал прямо в волосы:

– Я люблю тебя.

Когда они вернулись в лагерь, остальные уже тревожились. Кларк рассказала о Купере и обняла дрожащую Вейл, которая залилась слезами.

– Ему нельзя было идти, – проговорила Вейл в промежутках между всхлипами, – он вызвался, потому что он такой… такой…