Воспоминания современников о Михаиле Муравьеве, графе Виленском

Но, как бы то ни было, задача правительства в Западном крае - очень тяжелая: содействовать торжеству русского начала там, где почти все высшее и образованное общество состоит из людей, причисляющих себя к чуждой и притом неприязненной национальности, - где русское начало живет только в бедном духовенстве да в простом народе, запуганном, угнетенном и подавленном. Для того чтоб окончательно укрепить нашу западную границу и успокоить Россию, для того чтобы навсегда покончить с враждебными ей в этом крае притязаниями, недостаточно ума и энергии одного государственного человека. Все, что может сделать способная и распорядительная власть, делалось и делается. Нужны были русские люди по всем частям управления: генерал-губернатором края призвано более 1000 чиновников изнутри России, и не его вина, если в этом числе между многими дельными и честными людьми оказались люди, падкие до незаконной поживы, люди, ни к чему не способные, а также со всем мирящиеся космополиты, так что начальству пришлось некоторых из числа наехавших в Западный край чиновников выпроваживать обратно. Потребность в людях там все еще очень большая, и всякий честный и дельный человек принимается там как дорогое приобретение, и всякий такой человек может смело отправляться туда в полной уверенности, что нигде нельзя принести теперь большей пользы добросовестною службою, как в Западном крае в настоящее время. Всякий найдет себе здесь и службу по нраву, и удовлетворительное положение. Особенно чувствуется здесь потребность в учителях. Достаточно сказать, что в Виленском учебном округе в гимназиях и прогимназиях даже и теперь на 240 (примерно) учителей из поляков оказывается только 80 русских и немцев; в семи уездных училищах процент польских учителей такой же, а в приходских училищах почти все учители из поляков; все женские частные учебные заведения и теперь еще содержатся польками. Только в устроенных в последнее время (главным образом в Виленской, Минской и Гродненской губерниях, лишь отчасти в Ковенской) народных сельских школах учители - русские, но этих четырехсот школ на весь край еще слишком недостаточно, и от крестьянских обществ беспрестанно поступают прошения об открытии новых. Действительно, школы в настоящее время всего более могут поднять нравственные силы в здешних народонаселениях. Школы сделают более, чем военное положение, да и дешевле обойдутся государству. Говоря о народных школах, которые заводятся в Западном крае, один местный польский помещик заметил весьма основательно: «Штыки усмирили нас, а школы убьют».

Заметим кстати, что оклады русских учителей и надзирателей увеличены здесь на 50% и определяющиеся получают двойные прогоны и не в зачет полугодовой оклад жалованья. Учителя имеют казенное помещение или получают квартирные деньги. Не считая добавочных 50%, оклад старшего учителя в гимназиях и прогимназиях - 600 р. с, а в самом Вильне 650 р.с, так что учительское содержание доходит здесь почти до 1000 р.с. Даже учитель народной школы получает в Вильне 250 р.с. и имеет квартиру с отоплением; а по деревням - 150 р., также с квартирой и отоплением; в некоторых местах крестьяне по усердию обязываются сверх того снабжать учителя хлебом.

Но одни правительственные способы, даже при самых благоприятных условиях, все-таки недостаточны. Сколько бы ни наехало в западные губернии способных и дельных людей, одних наезжих деятелей недостаточно. Решительно необходимо, чтобы землевладельческие классы здесь значительно пополнились чисто русским элементом. Земли в Западном крае теперь дешевы и ищут покупателей; но у нас, к сожалению, мало свободных капиталов, а еще менее предприимчивости и духа начинания в людях; поэтому необходимы деятельные правительственные меры, которые могли бы не только облегчить для русских людей приобретение земель в этом крае, но и возбудить в них желание к этому.

В высшей степени важно также дать в этом крае полный ход некоторым начинающимся в нем попыткам свободной общественной ор -ганизации. Мы разумеем устройство «церковных братств», которые в Западное крае имеют давние предания, относящиеся к борьбе православия с латинством. Но, к несчастию, мы так еще недоверчиво смотрим на всякое свободное проявление жизни в нашем обществе, что даже церковные братства в глазах иных консерваторов наших кажутся чем-то сомнительным и даже опасным. Странная участь русской народности! Русская народность считается у нас господствующею народностью, Православная церковь - господствующею церковью; но малейший признак жизни в русском обществе, малейшая попытка рус -ских людей сгруппироваться для совокупного действия даже против организованной измены и революции, даже для поддержания православия и русской народности против организованной пропаганды, -это кажется нам чем-то странным, чем-то неудобным, даже опасным. Мудрено ли, что при таком взгляде на самих себя мы кажемся себе народом, лишенным духа жизни и действия?..