Воскрешение Малороссии

«Русский опыт» Мюнхгаузена оказался весьма востребованным на немецкой почве, и он сразу же стал «пересаживать» его прямо в уши соседей. Бывший кирасир вдохновенно врал о шубе, которая сошла с ума в Петербурге, так что ее пришлось пристрелить; о глупых русских утках, пробитых одним шомполом, вылетевшим из ружья, и зажаренных прямо на нем, как на вертеле; о волке, которого барон вывернул наизнанку, засунув ему руку в пасть; о том, как пришлось вытаскивать себя за волосы из болота вместе с конем во время войны с турками (причем, в Крыму, где ни Мюнхгаузен не был, ни болот, кроме побережья Сиваша, нет!), в общем — обо всем, кроме своей реальной службы, отнюдь не заполненной подвигами.

Все это было так называемыми «ветеранскими байками». В медицине даже существует термин «синдром Мюнхгаузена» — явление, когда суженное от пережитого шока сознание заполняется фантастико-героическими историями. Видимо, во время своего единственного похода в Бендеры еще восемнадцатилетним пажом барон крепко перетрухнул! Или был контужен. А, может, просто от природы он имел склонность к бескорыстному неудержимому вранью и мощной фантазии. Но, как бы то ни было, а слава о «бароне-историке» разнеслась по всем немецкоязычным странам, на которые делилась тогда еще не объединенная Германия.

Правда, сам Мюнхгаузен меньше всего мечтал о такой скандальной славе. Барон просто развлекал под пиво приятелей байками о похождениях на сказочном Востоке, где даже лошадь можно сшить из двух половинок. И-в результате стал жертвой скандала, который превратил его — ЖИВОГО ЧЕЛОВЕКА -— в самого известного персонажа немецкой литературы.

У прославленного барона был дядюшка — основатель Геттингенского университета и премьер-министр Ганновера Герлах Адольф фон Мюнхгаузен. Дядя Мюнхгаузена имел конфликт с литератором и финансовым мошенником Эрихом Распе. Распе продал часть старинных монет из университетской коллекции, а потом убежал в Англию (страну всех любителей «свободы слова»), спасаясь от ареста в Ганновере.

В Лондоне он решил отомстить дяде Мюнхгаузена и анонимно издал в 1785 году книгу-пасквиль про его племянника. Книга называлась «Рассказы барона Мюнхгаузена о его необычайных путешествиях и походах в России». Мол, смотрите, какой ИДИОТ имеет честь быть "ближайшим родственником премьер-министра Ганновера и как плохо идут дела в нашей-деспотической Германии! К тому же, сочинение Распе замечательно вписалось еще и в британский политический контекст. Англией в то время правила Ганноверская династия и ее представитель король Георг III сошел с ума, отчего его приходилось время от времени закрывать прямо во дворце, чтобы он не бросался на окружающих. А принц Уэльский, правивший вместо короля, прогуливался от веселой жизни без папы-придурка так, что его дом даже опечатывали по суду за долги. «В Ганновере все такие!» — решили читающие и думающие англичане. Пасквиль на племянника главы ганноверского правительства сразу же стал бестселлером и за год выдержал аж четыре издания! Анонимка Распе и явилась тем ядром, верхом на котором Мюнхгаузен полетел к мировой славе, чтобы вернуться к нам уже через литературу.

Мюнхгаузена (и это уже без всяких преувеличений!) можно назвать самым знаменитым иностранцем, когда-либо посетившим Киев. Замечательно и то, что тот полк русской армии, в котором он служил, тоже некоторым образом связан с Киевом! Родной полк Мюнхгаузена назывался Брауншвейгским кирасирским. В XIX веке после переименования он стал Лейб-Гвардии Кирасирским Его Величества (так называемые «желтые кирасиры», дислоцировавшиеся в Царском Селе). В 1917 году, во время Первой мировой войны этот полк находился в Киеве и был расформирован под новый 1918 год в Свя-тошине, за отказ от... украинизации. Духовные потомки Мюнхгаузена, до последней минуты храня кирасирские традиции, отказались одеть шаровары. Такому издевательству над своей природой они предпочли уход в вечность.

Глава 15. Застой по-гетмански

Всматриваешься в нынешнюю украинскую державу и понимаешь: так уже было. И было весьма непрочно. Ибо украинцы — народ, склонный к повышенному, почти инфантильному комфорту. В массе своей мы действительно ленивые и добродушные прожигатели жизни. Исключения только подтверждают правило. Кармелюки и Гонты рождаются раз в столетие. А большинство все-таки норовит попасть в Мазепы — послужить и турецкому султану, и польскому королю, пожить и с крестной дочерью, и с ее матерью, и только на смертном одре, покаявшись в грехах на бочке с золотом, которым уже не можешь воспользоваться, прикинуться патриотом и произнести пару дежурных фраз о «неньке Украине».

Только у нас можно успешно набирать рейтинг на выборах, обещая отменить "призыв в армию или вступить в НАТО, где не мы, а нас (вдумайтесь только!) будут защищать какие-то бескорыстные меценаты. И обыватели верят. Хотя, спрашивается, с какой стати их защищать, если они сами в жизни никого не защитили и не собираются защищать?