Воскрешение

— Я попирую твоей печенью, — заявила тварь, и Мартин поморщился от вони, что хлынула у нее изо рта. — Обвешусь кишками, как ожерельем, и отдам их тому, что займет место в твоем теле.

Слабые от возраста и страха руки Мартина затряслись. Нож придвинулся ближе — теперь до горла оставались считаные дюймы. Тварь снова рассмеялась, наклонившись прямо к его лицу. Отпустив одну из рук зомби пастор уперся ему в подбородок, отчаянно стараясь оттолкнуть его голову. При этом мертвец освободившейся рукой вцепился старику в горло.

Мартин повернулся к руке, что сжимала нож, и укусил ее. Зубы впились зомби в предплечье, и он оторвал кусок мерзкой плоти. Что-то зашевелилось у старика во рту, и он, закашлявшись, сплюнул.

— Видишь, ты уже понемногу свыкаешься…

Пространство кузова сотряс выстрел. Голова зомби взорвалась буквально в дюймах от головы Мартина, и старика забрызгало кровью.

— Должен сказать, пастор, я многого навидался с тех пор, как началась эта херня, но чтобы кто-то кусал зомби… Каково на вкус?

Мартин, переводя дух, стер ошметки разложившегося мяса с глаз. Затем его вырвало, куски мертвой плоти вывалились изо рта. Наконец он уселся на корточки.

— Спасибо, сержант?..

— Миллер. Штаб-сержант Миллер. Хотя эти шевроны теперь ни хрена не значат. И не надо меня благодарить, пастор. Я и тебя тоже убью, но чуть позже.

— Зачем? Вы ведь только что меня спасли.

— Ага, спас, чтобы использовать как пушечное мясо. Пока мы здесь в безопасности и я могу отбиться от всех, кто попытается залезть к нам, но мы не можем сидеть здесь вечно. У этих ублюдков есть гранатометы, бомбометы и все подобное дерьмо. Рано или поздно они доберутся и до нашего прицепа, а значит мне придется вернуться в это месиво снаружи. Только тебя я отправлю вперед, чтобы ты принял огонь на себя.

— Это… это жестоко! Вы ничем не лучше зомби!

— Ага. Но ты не переживай. Несколько минут ты еще поживешь. Мне сначала надо покурить.

Миллер нащупал в кармане сигареты и зажигалку. Затем поставил свою M-16 подальше от Мартина и закурил. Пламя отбрасывало тень на его изможденное лицо: Мартин подумал, что оно похоже на череп, лишенный плоти.

— Ах-х-х, — вдохнул Миллер, и его черты исказило блаженство. — Я всегда думал, что умру от курения. Даже не знаю, что буду делать, когда закончатся сигареты.

— Вы могли бы меня отпустить, — сказал Мартин. — Нет причин меня убивать. Я могу помочь с ними драться.

Миллер хмыкнул и затянулся еще раз:

— Помочь мне? Типа мы команда, да? Старый пердун вроде тебя с хардкорным негодяем типа меня? Нет уж, думаю, я лучше просто сделаю тебя мишенью, а сам сбегу, пока могу.

Прицеп тряхнуло от очередного приглушенного взрыва, и Миллер повернулся, чтобы взять M-16, пока та не упала на пол. Но Мартин одним плавным движением схватил нож и ткнул им вверх. Лезвие вонзилось солдату под подбородок. Он открыл рот, чтобы закричать, и когда оттуда выпала сигарета, Мартин заметил, что нож впился ему в нёбо. Оружие вошло по самую рукоятку. Миллер рухнул на пол и, свернувшись в позе эмбриона, умер.

Мартин потянул за рукоятку ножа, но тот крепко застрял. Тогда он встал и вытер окровавленные руки об одежду.

— Ты, Боже, низведешь их в ров погибели; кровожадные и коварные не доживут и до половины дней своих. А я на Тебя, Господи, уповаю.

Он пнул тело Миллера ногой, затем поднял брошенное оружие и осмотрел его.

— Псалтирь, глава пятьдесят четвертая, стихи от пятого до двадцать четвертого. Говнюк.

Он осмотрел винтовку, припомнил собственный армейский опыт и собрался с духом. Он оглянулся на два лежащих тела, убедился, что те не двигаются, и содрогнулся всем телом. Сейчас вся ситуация напомнила ему о зомби в инвалидной коляске. Тогда Джим сам спас его.

— Прошу тебя, Господи, сбереги его. Помоги ему найти сына.

И тут на него снизошел вдруг странный покой. Исполненный новой уверенности и сил, Мартин не замечал артрита в суставах и одышки в груди. Он прошагал к выходу.

— Да, если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной.

И так он вышел в долину. И хотя здесь все было затянуто смертной тенью, он не убоялся.

***

Штаб-сержант Майклз вышиб дверь ногой, рассыпав стекло на дорожку и ковер, затем бегом пересек вестибюль одного из наземных офисных зданий Хейвенбрука под крики гибнущих подчиненных.

Из укрытия за администраторской стойкой на него выскочил зомби и открыл огонь. Что-то обожгло Майклзу плечо — похожее на укус пчелы, только больнее. Еще что-то ударило его по ноге. Майклз, вскрикнув, застрелил мертвеца и, превозмогая боль, стал ловить ртом воздух. Остановившись у лифта, он попытался перевести дыхание и решить, что делать дальше. В плече и бедре по-прежнему ощущалось тепло, и только тогда он понял, что ранен. Отогнув рубашку, он оценил рану. Выглядело не очень. Бедро было и того хуже. Почувствовав головокружение и тошноту, Майклз зажал плечо ладонью и задумался о том, какие у него были варианты.