Воск

Людям часто нужна была еда или медицинская помощь после того, как их дома взрывали или обстреливали. В такие дни Вадим успевал проводить десятки операций, а в минуты затишья старался отвлечься от реальности с помощью книг и травки, которой снабжали их предприимчивые поселенцы. Иногда он наблюдал за солдатами и офицерами, пачками высаживающихся с вертолетов с уверенными и решительными лицами, которые через неделю-две писали рапорты и разрывали свои контракты. Сам он служил вот уже полтора года, а единственным, кто продержался дольше других, был офицер Сергей Штейман, с которым они предпринимали вылазки в город, чтобы хоть как-то повеселиться и разнообразить безрадостные будни. Надеясь на удачу, они иногда встречали распутных женщин и без труда могли обзавестись местной или импортной выпивкой. Прячась от посторонних глаз, они курили, вспоминая гражданскую жизнь. Однажды, изрядно перебрав, товарищ приставил к своему горлу автомат.

– Ты уже видел, как убивают людей? – спросил Сергей.

Вадим кивнул. Уж этого он успел насмотреться.

– А если эти люди – твои родители? – снова спросил Штейман. В тот вечер Вадим рассказал другу, что подтолкнуло его стать врачом.

* * *

Встречаются люди, умеющие понять и простить многое из человеческих проступков. Таких, как правило, считают бесхребетными идиотами. Однако у большинства ненависть к врагу не утихает даже во сне. К несчастью Вадима, Штейман был из последних. Днями напролет он бродил по комнатам своего опустевшего коттеджа, и злоба его росла пропорционально часам, проведенным в ожидании вестей с юга. Всюду он натыкался на вещи покойной жены, брал их в руки и с отвращением швырял в сторону. Столько лет он считал себя сильным, уверенным в себе, несгибаемым альфа-самцом, а на поверку оказалось, что он рядовой олень.

Он предвкушал встречу со старым другом. Вот его вводят в кабинет, а он не отрывает глаз от пола. Ему страшно. Сергей подходит, берет его за подбородок и заставляет смотреть в глаза: «Вадим, Вадим. Что ты наделал?». Униженный Вадим предпринимает попытку оправдаться. Поздно. Бизнесмен валит его на турецкий ковер, который когда-то подарил жене, а затем мысли отключаются. Работают только ноги, руки, нанося удар за ударом. Он бьет по лицу, в пах, слышит хруст ломающихся ребер предателя под нескончаемыми побоями. Он буквально видит, как новые ботинки Boldininni окрашиваются в кровавый тон, но это его не останавливает. Обувь он сожжет вместе с трупом любовника супруги.

Сначала Штейман планировал казнить вместе с Вадимом девчонку. Однако он обещал отдать ее Архипову. К тому же, он не испытывал к ней особого отвращения. В его глазах она представлялась случайным палачом, который лишь приблизил неизбежный конец, ведь узнав об измене, он все равно не оставил бы жену на этом свете.

Вдовец в красках представлял подробности их свиданий. Иногда ставил себя на место Вадима, чтобы попытаться понять, чем тот руководствовался, зная, что она замужем. Злость его буквально сжигала. Наконец, ему надоело ждать. Он позвал помощника и приказал заказать билет на самолет. Он жаждал мести и мечтал поскорее свершить ее.

* * *

«Рано или поздно в любой ситуации наступает момент, когда понимаешь, что не можешь все контролировать. Особенно точно это правило работает в плохих историях, когда усилия во благо оборачиваются катастрофой. И вот ты уже не можешь ничего изменить, а груз пережитого не позволяет двигаться дальше. Наступает безысходность».

P.S. Слова неизвестного философа

Двое тащились по пыльной дороге, изнемогая от усталости. Держаться на ногах им помогал лишь утренний бриз, хлеставший лица освежающими потоками. Каждый раз, услышав шум приближающегося автомобиля, они бросались прочь с обочины и падали в густые заросли осоки. Но вдруг Лиза не поднялась. Зарывшись лицом в пыльную траву, она старалась найти в себе мужество, чтобы не заорать от все еще стоявшего перед глазами кошмара.